Приходит еще одна тетушка (я уже в футболке и подштанниках сижу), командует: встань, повернись! Уже жду «наклонись», но она уходит.
Думаю радостно: не подошел! Хоть какая-то польза, что небритый и нестриженый.
Говорю позже жалобно медсестре: «А можно, я сначала поем, я с утра только бутерброд съел» (уже начало четвертого).
Жду: «Нет уж, секс, потом морг, уаха-ха!»
Она: «Ну это уж как повезет, там давно все убрали».
Думаю: придет-таки звездный час окаменелой плетенки!
Помучав меня еще минут десять аналогичными вопросами, на которые только что я врачу отвечал, медсестра заканчивает заполнять журнал (с названием, небось, «Как правильно бесить людей») и наконец-то еще раз зовет Ольгу Миколаївну. Та выдает мне синюю робу (вот почему она меня осматривала), а верхнюю одежду и берцы запирает в чулан.
Поселяют меня, как и положено, в палату № 6, так что первым делом осматриваю кровати на предмет ремней, а стены — крюков. На двух кроватях из пяти лежат два тела, не подающие признаков жизни. Присаживаюсь на кровать подальше от окна, та радостно тудыктудыкает спинкой по стоящему рядом столу: «Куда поскачем, хозяин?» Да, залетная, потрепала тебя жизнь — переставляю скакуна подальше от стола, но решаю остановиться именно на нем, ведь две остальные клячи, похоже, вот-вот падут и без моей помощи.
Вижу раковину и иду мыть руки, но тут одно из тел попой почувствовало опасность и говорит: там труб нет. Но сверху все выглядит вполне дееспособно, потому тело добавляет: вниз посмотри. Реально, под раковиной нет никаких колен, только дырка в полу, причем по загадочной задумке дырка раковины сдвинута вбок от дырки в полу на 20–30 см. Это чтобы ни один буржуинистый чистоплюй никогда не смог наладить перетекание туда-сюда.
Иду наконец-то искать столовую. Там уже женщина поставила поднос с едой, но я вижу раковину и сразу ныряю под нее — проверять трубы.
— Еда тут, — с опаской показывает на стол женщина и придерживает полы халата, чтобы я и туда ненароком не нырнул.
— А руки помыть можно? — спрашиваю.
— Да, только тут (показывает на кран), а не там (показывает на трубы снизу).
Мою руки. Женщина, немного придя в себя, говорит: «Если суп будет холодный, скажи».
Я уже сажусь и говорю: «Так вы мне только розетку покажите, я его кипятильником подогрею».
Она хватает тарелку супа и отводит от меня подальше: «Суп? Кипятильником?!»
Я достаю из кармана кипятильник и демонстрирую ей, а она еще раз повторяет: «Суп — кипятильником!», только уже с очень нехорошей интонацией.
