Во всяком случае, чтобы с его помощью мучить меня.
То, что существует, я вижу совершенно отчетливо. То, чего не существует, создам я, если в этом мой долг.
Я ощутил Пустоту уже достаточно давно, но я отказался броситься в Пустоту[135].
Я был малодушным, как всё, что я вижу.
Теперь я знаю, что когда я думал, что отвергаю этот мир — я отвергал Пустоту.
Потому что я знаю, что этот мир не существует, и я знаю, как именно он не существует.
То, от чего я страдал до сих пор, было отказом от Пустоты.
От Пустоты, которая уже была во мне.
Я знаю, что меня хотели просветить с помощью Пустоты, но я не позволил увлечь себя этим светом.
Если бы из меня сделали костер, то для того, чтобы излечить меня от существования в этом мире[136].
Но этот мир меня полностью захватил.
Я боролся, пытаясь существовать, пытаясь примириться с формами (всякими формами), безумный призрак существования которых в мире воплотила реальность.
Я не хочу больше быть среди Одураченных.
Умерший для мира, для всего того, что составляет для других мир, павший, наконец, павший и вознесенный в ту пустоту, которую отвергал, я обладаю телом, которое терпит все испытания этого мира и отвергает реальность.
Достаточно одного движения луны, чтобы заставить меня призывать то, что я отвергаю, и отвергать то, что я призывал.
Пора кончать. Надо наконец порвать с этим миром, как с Сущностью во мне, этой Сущностью, к которой я не могу больше обращаться, потому что если она придет, я рухну в Пустоту… Эта Сущность отказала мне навсегда.
Свершилось. Я действительно рухнул в Пустоту, рухнул в тот момент, когда все то, что составляет этот мир, явилось, чтобы окончательно привести меня в отчаяние.
Потому что только тогда начинают понимать, что кого-то больше нет в мире, когда видят, что он вас действительно покинул.
Умершие не отделяются — они все еще кружатся вокруг своих тел[137].
И я знаю, как умершие кружатся вокруг своих тел: уже тридцать три Века мой двойник не перестает кружиться.
Однако, не существуя больше, я вижу то, что существует.
Я в самом деле слился с этой Сущностью, той Сущностью, которая перестала существовать.
И эта Сущность меня полностью изобличила.
Я это знал, но не мог этого сказать. И если я в состоянии начать об этом говорить, то только потому, что я простился с реальностью.
С вами говорит действительно Отчаявшийся, который узнал счастье быть в этом мире только тогда, когда покинул этот мир и полностью от него отделился.
Умершие не отделяются — они все еще кружатся вокруг своих тел.
