— Ради бога не волнуйтесь так, я уже понял, что в данный момент вы не в ладу со своим настроением, а я не слишком обидчив. Кстати, — они как раз поравнялись с очередным мороженщиком, — а не купить ли нам еще по порции для повышения настроения? По-моему, это дает неплохой результат.
Марина попыталась протестовать, но Саша решительно подошел к тележке с мороженым и вопросительно посмотрел на свою спутницу.
— «Белые ночи», пожалуй, — девушка тяжело вздохнула. — Если вы и дальше будете испытывать на мне свой метод выведения из стресса, что станет с моей фигурой?
— Не ворчите, все калории уйдут как раз на выход из стресса, а ваша замечательная фигура останется в полной неприкосновенности.
Марина опять покраснела, смутившись не столько от его двусмысленного замечания, сколько от его весьма откровенного взгляда, скользнувшего по ее фигуре. Досадуя на себя, Марина покраснела еще сильнее. А Сашу вся эта ситуация явно забавляла, отчего она совсем уж зарделась как маков цвет. В общем, началась цепная реакция.
Спасение пришло в виде небольшого холодного брусочка в фольге, который с самой обаятельной улыбкой ей протягивал ее мучитель и ее спаситель в одном лице. Нервно разорвав упаковку, Марина постаралась взять себя в руки и медленно откусила кусочек восхитительного шоколадного мороженого в белом шоколаде. Возникшая пауза помогла прийти в себя ей и, кажется, вывела из равновесия его. Забыв о своем мороженом, Саша, не отрываясь, смотрел на ее губы. Хорошо еще, что взгляд Марины был опущен долу, и она ничего не заметила, а то ситуация могла бы зайти в тупик.
Угол Невского и Большой Конюшенной не самое удачное место, чтобы стоять и зачарованно смотреть или стоять, потупив глаза. Уже в следующее мгновение людской поток не слишком деликатно подхватил молодых людей и понес, слава богу, в нужную им сторону. А еще мгновение спустя к Саше вернулось его красноречие, и он не без ехидства поинтересовался у Марины, чем занимается она, помимо того, что дает отставку надоевшим женихам.
— Преподаю в детской художественной школе, — ответила Марина.
— Правда? — почему-то заинтересовался Саша. — А что именно? Рисунок, живопись или, может быть, лепку?
— Рисунок, живопись и композицию. Неужели, Саша, и вы учились в художественной школе?
— Я — нет, а вот моя двоюродная сестра, причем единственная и любимая, я уже говорил вам о ней, училась.
— Помнится, она — Скорпион. — Марина улыбнулась, вспомнив двух Скорпиош из выпускного класса, девчонки вечно цапались, даже на занятиях. — Вы так ничего и не сказали по поводу вашего увлечения астрологией…
