Не хватало еще, чтобы он теперь как бродяжка какой-то по больнице бродил. С некоторым сомнением понаблюдала за каким-то лихорадочным блеском в глазах Ромы и за тем, как рассеянно муж собирается.
— Ром? — подошла ближе, протянула руку, погладив мужа по спине. — Ты же не пил, правда? — пытливо заглянула в глаза, которые муж тут же раздраженно закатил.
Алкоголем вроде не пахло.
— Киса, что ты выдумываешь вечно? — отмахнулся он. — Конечно, не пил. Я что, по-твоему, ненормальный, чтобы пить перед дежурством? За кого ты меня держишь?
Глянул сердито и обиженно.
— Ну, не сердись, — прижалась лбом к его плечу, погладила еще раз. — Не отдохнула еще толком, почудилось со сна. Глупости всякие…
Роман раздраженно фыркнул и передернул плечами. Вышел из комнаты.
А вот Кристине не стало спокойней. Уже не раз замечала, что муж слишком уж охотно «расслабляется» после дежурств или рабочего дня, пропуская рюмку-вторую коньяка. Вроде и не критично. Но не несколько же раз за неделю. Да и на праздниках, когда собирались с друзьями, стал пить охотно и больше, чем ранее. И на все ее замечания реагировал остро, как сейчас. Раздражался, злился, начинал кричать и обвинять ее в паранойе. Глупых придирках, когда он просто напряжение от работы снимает.
С одной стороны, да. Работа у них очень стрессовая, не поспорить. Тот же Рус мог иногда, после очень тяжелого дня, «хлопнуть» рюмку водки. А вот на праздниках не пил практически. И в больнице старался следить за порядком в этом плане. Да и за все года, что Руса знала, Кристина его от силы пару раз видела пьяным. И то, еще во времена студенчества. А вот Рому за последний год уже пару раз прилично «навеселе» засекла. И ей это не нравилось. Заметил происходящее и Руслан. Все равно круг знакомых общий, почти на любых праздниках пересекались.
— Он выгорать начинает, Кристя. Вот-вот сломаться может, — то и дело предупреждал ее Рус. — Присмотрись.
Она и так присматривалась. И увещевала, разговаривала. Терпела вот такие вот вспышки, как только что. А в груди понемногу нарастало глухое раздражение и злость. Она с пятнадцати лет выгорать начала. И надломилась… И что? Не доломается, поди ты, никак. Сколько бы они все ее в «бараний рог» не скручивали. Стоит, как «оловянный солдатик». Ни пить, ни курить не начала. И не срывается, контроль не теряет, не ищет себе в этом оправдания для скандалов и истерик. А иногда ведь так заорать хочется! Все выплеснуть, завыть диким воем просто…
