Она настолько убедительна, что даже я ей верю, а потом просто злюсь на нее за то, что постоянно впихивает меня в самый центр драмы.
Дэнни скрещивает руки на груди:
— Как скоро тебе нужны деньги?
— Сегодня, — отвечает за меня Сэм. — Но Тэг сказал, что не сможет достать их до следующей пятницы, — она взмахивает рукой: — Ты можешь понять, почему вся эта драма.
Если бы я не любила ее так сильно, то придушила бы.
Дэнни вытаскивает свой бумажник, достает оттуда стодолларовую банкноту и протягивает ее мне:
— Держи.
Я не решаюсь ее взять. Эти деньги мне не принадлежат.
Он с силой пихает ее мне в руку, пока свободной рукой стучит по голове Тэга:
— Не бери у нее взаймы, ты, мудак.
— Извини, — бормочет тот мне.
— Все в порядке, — уверяю я, мечтая оказаться подальше от всей этой ситуации.
Дэнни не двигается, пока не начинаем идти мы.
— Не позволяй им пользоваться собой, — говорит Дэнни, идя рядом со мной, в тот момент, когда Тэг уже практически зашел в дом.
— Я знаю, — ворчу я.
Он тянет меня за локоть.
Я ненавижу, когда он прикасается ко мне. Это что-то делает со мной, что-то, чего я не могу игнорировать, желание, которое в своем возрасте я не могу оставить без внимания.
— Ханна, — его голос становится более глубоким.
Со мной он использует все свое оружие. Наверняка он знает, как это действует на меня.
— А, — квакаю я в ответ, не в силах посмотреть на него.
Дэн вздыхает:
— Не важно, — он проскальзывает мимо меня, его тело трется о мое, разжигая во мне огонь.
Я позволяю себе мгновенье смотреть на мускулы его спины, выступающие через тонкую ткань рубашки, на его чересчур облегающие джинсы, и увиденного достаточно, чтобы свести меня с ума.
Я возвращаюсь в комнату Сэм, закрывая за собой дверь.
Она на кровати, теребит губы, вглядываясь куда-то в другой мир, и маленькая улыбка подрагивает в уголках ее рта.
Я запрыгиваю на ее кровать, заставляя нас обеих подпрыгнуть.
— Что это было?
Он падает на спину, широко раскинув руки:
— Я не знаю, но хочу, чтобы это происходило в миллиард раз чаще.
— Что он тебе прошептал, прежде чем вы набросились друг на друга?
Сэм снова садится с большой глупой улыбкой на лице:
— Что он не жалеет.
— Это все?
— Ага, но дело в том, как он это сказал. Будто за последствия он будет проклят, — на мгновение она теряется, пока смотрит на попкорн. — Я думаю, у меня проблемы.
Я тоже так думаю.
— Помнишь Брайса с прошлого лета?
Конечно, помню. Сэм была от него без ума. Он был бабником. Можете представить, чем все закончилось.
