Еще два дня ушли на то, чтобы реплицировать эти семена в надлежащем количестве. Это оказалось достаточно хлопотным занятием – весь мой дом оказался завален мешкам и стал походить на какую-то древнюю колониальную лавку. Хорошо хоть родители на Шпицбергене, они бы не одобрили.
Дальше уже легче. Боты загрузили мешки в транспорт, подтвердили последние указания, и я отправил их к острову, работать. До начала эксперимента оставалась неделя, я очень надеялся, что боты успеют.
Успеют, куда они денутся.
Неделю я потратил не зря. Разыгрывал на компьютере психофантомы своих соперников, изучал их биографии, программировал синтезатор – там, на суровых брегах Южной Америки, я не хочу лишать себя привычных радостей жизни и достойного меня комфорта.
Читал много. Специальную литературу в основном. Ну и классику тоже, в ней соль. «Старшую Эдду» читал, ничего не понял.
Они прибыли точно. В четверг, в шестнадцать ноль-ноль по времени Каракаса. Я так и знал, что они прибудут вовремя, уверен был в этом. Стремление являться на встречу без опозданий даже на тридцать секунд – первый признак комплекса неполноценности. Пунктуальность – это тоже фобия, просто со знаком «+». Я лично люблю прибывать раньше. Минут на пять. Это…
Не буду отвлекаться.
Я сидел на берегу. В шезлонге. Тянул мятно-кокосовый лимонад, принимал воздушную ванну, думал разно.
Справа и чуть сзади от меня стоял Андрэ, бот с зонтиком из пальмовых листьев. Андрэ обеспечивал живительную тень – все-таки в это время тут несколько жарковато.
Слева располагался Андрэ. Другой Андрэ, зеленого цвета. Этот зеленый потихонечку помахивал опахалом, изготовленным опять же из пальмовых листьев, что обеспечивало равномерную конвекцию воздуха и препятствовало моему перегреву. Все радовало меня, обычного, простого человека. Погожий денек, море, воздух, предвкушение приключения, которое должно было начаться ровно через семь минут, – решительно все.
– Андрэ, дружочек, подбавь мне льда, – попросил я.
И Андрэ, третий, золотистой серии, раздавил хрустальный дымящийся куб в стакан и капнул поверху мятной тинктуры, и тут же над горизонтом вспыхнула сталь, а еще через несколько секунд показался диск.
Вихрелет.
Перемещался быстро и почти не рыская, пилот хороший. Наверняка Урбанайтес. Я учился с ним в позапрошлой школе, так он все время на чем-то летал и куда-то падал – одним словом, ему бы птичкой родиться, знойным птеродактилем, а он родился Урбанайтесом, у каждого свое невезение. Икебану вот любит – к прекрасному тянется. Вихрелет пер прямо на меня, через несколько секунд завис над берегом.
