об этом другие представления, чего ревнители книжной премудрости в упор не замечают…
Томас. К чему вы клоните свою речь?
Абуриэль. К реальности. Ты обстукиваешь стены, ограничивающие твое дарование, ищешь бездну ради страсти, которая едва-едва тебе показалась. Ты переоцениваешь свою гордость, свои распутства, торгуешь убеждениями и приносишь глубинные внутренние видения в жертву расхожим рифмам.
Томас. Еще слово, и вам придется замолчать, мистер Абуриэль; да, я люблю Марию Рамси.
Абуриэль (насмешливо). Ее одну? Или и другую тоже? Или какую-то третью? А может, всю дюжину тех, с кем ты, вроде бы, уже расстался?
Томас. Разве это не единственный достойный способ обходиться со временем: делить его на часы одиночества и часы сладострастия?
Абуриэль. Ты настаиваешь на испытании, выстоять в котором не сумеешь. Выбираешь такой грех в качестве доказательства твоей бедности.
Томас. Вы хотите лишить меня мужества, мистер Абуриэль.
Абуриэль. Я всего лишь голос, который ты слышишь. И уже ухожу, ибо чувствую, что стал тебе в тягость.
Абуриэль. Не искушай сам себя, воображая, будто можешь выиграть красивую жизнь.
>(Он исчезает. Между тем, уже стемнело. Старая миссис Чаттертон тихо входит в комнату).
Томас. Мудрость, сковывающая волю; призыв к умеренности; изображение счастья, коего жаждет плоть, как греха… Лучше уж стать падшим…
Старая миссис Чаттертон. Какая неудачная страстная суббота! Пойду-ка я к себе и лягу в постель.
>(Уходит).
Томас. Это ты, бабушка? (Входит Мария Рамси.) Мне кажется, я вижу сон. Наконец-то ты со мной, Полли. Каким безрадостным был бы этот день, если бы ты не пришла! (Он обнимает Марию.) Ах Полли, Полли! Всё во мне опустошено, всё в запустении. Память — обрушившаяся башня. Только ты, душа души моей, стоишь невредимая: словно статуя богини.
Мария Рамси. Что с тобой? Все еще ревнуешь к Фаулеру?.. Для этого нет причин.
Томас. Я свободен. Я больше не ученик. Мне страшно. Удовольствий, которые я познал, было в моей жизни так мало… зато постоянно присутствовали бессонница и холод. Я собираюсь в Лондон. Поедешь туда со мной?
Мария. Я буду тебя навещать… это уж в любом случае. Так значит, твой план удался. Расскажи!
Томас (выглядывает из окна). Мама и сестра возвращаются из церкви. Скорее, поднимайся в мансарду, чтобы соединивший тебя и меня прекрасный миг принадлежал нам одним.
>(Оба уходят).
>(Появляются Сара Чаттертон и ее дочь Мэри).
Мэри Чаттертон. Томаса тут нет.
Сара Чаттертон.
