— А она не знает, кто мог его убить и почему?
Вайсс пожал плечами:
— Если и знает, то местной полиции не сообщила. Я еду в Цинциннати, чтобы поговорить с ней. Конечно, пришлось сделать крюк по пути из Эвансвилла, но я хотел посмотреть, не отреагирует ли тут кто-нибудь на имя Лон Стаффолд, чтобы ехать не с пустыми руками. Пока ничего.
Он поднялся с койки, повернулся и посмотрел на меня:
— Ну, что-нибудь выяснил, Эд?
Я покачал головой.
— Интересно получается, — сказал он. — Стаффолд покинул Цинциннати дней десять назад. Объявился на вашей ярмарочной площадке в Эвансвилле в виде трупа в ночь с четверга на пятницу, пять дней назад. Где он находился предыдущие пять дней между этими двумя событиями? Если бы мы это знали, было бы, за что ухватиться.
— Выпьете стаканчик? — предложил дядя Эм.
— Что ж… один не повредит. До Цинциннати точно выветрится. Отсюда чертовски далеко ехать.
Дядя Эм достал алюминиевые чашки от термоса, которые использовал в игре с мячами, и бутылку. Налил в три чашки, мне, как обычно, поменьше. Когда мы выпили, Вайсс сказал:
— Он продал газетный киоск, выручил за него двести баксов. Значит, по возвращении не собирался снова торговать газетами. Но ведь можно было просто сдать его в аренду. Он явно намеревался вернуться в город. Комнату оставил за собой и заплатил за две недели вперед. Рассчитывал, что за это время вернется в город. Намекнул, что может вернуться с большей суммой денег, чем у него когда-либо было. Откуда они появятся, объяснять не стал.
— Копы в Цинциннати неплохо для вас поработали, — заметил дядя Эм.
— Не от них я получил эти сведения. Прошлой ночью я говорил с квартирной хозяйкой по телефону. Ее зовут миссис Червински, вдова. По телефону у нее очень приятный голос.
Дядя Эм улыбнулся. Тогда я не понял, почему.
— Еще по глоточку? — спросил он.
— Нет, мне пора. Слушай, Эд, я на машине, а вы все равно не сможете работать под дождем. Хочешь поехать со мной?
Я покачал головой.
— Нет, спасибо. У меня кое-какие дела.
— Ладно, Эд. Держись подальше от неприятностей. И слушай внимательно.
— Хорошо, — кивнул я.
Когда он ушел, я с удивлением подумал: с чего вдруг я отказался с ним ехать?
Вечером в столовке я увидел Чарли Уилера, зазывалу стрип-шоу. Я сел рядом с ним и небрежным тоном спросил:
— От Риты есть известия?
Он покачал головой.
— А с какой радости? — Он откусил кусок сэндвича и пробурчал с набитым ртом: — Черт возьми, она не вернется.
— Откуда ты знаешь?
— Так мне кажется. Но я почти уверен. Слушай, Эд…
