за мной. А дружина бестолково суетилась, не решаясь поднять луки да запустить в наглую
ведьму стрелами.
Легким не хватало воздуха. Бок кололо раскаленными прутьями. Но организм принял
темные чары, и я больше не падала и почти не шаталась — как в прошлый раз, с шишигами.
Кровавые капли стекали по локтю и падали на траву, впитывались в почву, мешались с
комьями грязи.
Додумалась до того, что огненное кольцо спадет ой как нескоро, я только тогда, когда чуть
не рухнула на подкашивающихся ногах.
— Стоять! — прохрипела я, облокачиваясь о тоненькую осинку.
— Слава, но как же дружина?! — Лис прокашлялся.
— Никуда она не уйдет, — я медленно сползла по стволу. — В прямом смысле. Круг
исчезнет ближе к полудню. Ай!
Рана напомнила о себе зудящей болью. Оказалось, что я так и не перестала сжимать нож. Я
расцепила одеревеневшие пальцы и обтерла лезвие о штаны, Лис заметно сжался, но навесил
на лицо каменную маску из безразличия.
Всемил молил слезть вцепившегося в плечо Кота. Но кот раскачивался, цеплялся когтями за
кожу, ревел и отказывался спускаться. Я поманила Кота пальцем, и животное спрыгнуло ко
мне на макушку, где счастливо заурчало.
— Спасибо, — князь потер царапины. — Лада, что ты сделала? Как? Недавно рассказывала
мне о пасах, нужных для ворожбы, а сама сотворило нечто поразительное без них. И чем?
Кровью?
— Я тебя от плахи спасла, — напыщенно ответила я, поглаживая кота, — а ты волнуешься о
мелочах?
— Именно, — поддакнул Всемил. — Думается, не только я.
Но варрен опустил взгляд.
— Я обязательно объяснюсь. Но вначале, Лис, не поведаешь мне кое-что?
— Так нечего, — он невинно уставился на меня огромными черными очами.
— Точно?
Нож угрожающе дрогнул.
Юноша сморщил подбородок — неправильная линия губ стала ещё более ломанной. Правая
щека его нервно дернулась. Я выжидала.
— Ладно, — выплюнул он, — задавай вопросы.
Лис присел на корточки.
— Ты собирался меня убить? — с поразительным спокойствием спросила я.
— Да.
Полнейшая безучастность в голосе, невозмутимость в движениях.
Всемил разинул рот и часто глотал воздух, не решаясь вклиниться в диалог.
— Ножом?
Я увлеклась, как охотничья собака — предвкушением добычи. Усталость отошла на второй
план. Ладонь покалывало, но глубоко на задворках разумного.
— Именно. Травы для него были припрятаны ещё со времен побега из Капитска.
— Так долго и вдумчиво планировал мою смерть? На кой ляд?!
— Не поверишь, — он хмыкнул, бросая беглый взгляд на браслет.
— Предполагаю, дело в нем? — Я стянула обруч с запястья. Кожа под браслетом была
