прыснул в кулак князь.
— Я — женщина. Меня пожалеют и снизят цену, а вас выбросят за ворота или забьют
палками. У местных нищих заработок низкий, будут они им делиться со всякими
проходимцами.
Довершая высказанное, кот одобрительно мяукнул.
***
Однообразие выводило. Деревья, коренья, снегопад, переходящий в дождь. Заплетающиеся в
ветках волосы, расцарапанные руки, немеющая нога. Воющий от усталости Кот. Последнего
пришлось нести. Животное по-хозяйски сложило лапы мне на плечо и размахивало длинным
хвостом перед самым носом.
Всемил и Лис, нагруженные взятыми из тайника вещами, покорно околачивались позади. Их
неприязнь друг к другу была столь заметной, что обжигала мои лопатки.
Подрались бы, честное слово. Надоела эта тихая война, пахнущая разгорающейся грозой.
— Почему ты безоружен? — с вызовом спросил Лис.
— В каком смысле?
— Ну, с собой ты клинок не прихватил. А как же традиции, благородный род, именной меч
за спиной. Ты его где-то посеял?
Я, обернувшись, прислушалась к начинающейся перепалке. Началось. Невидимая молния
сверкнула лучистым оскалом варрена.
— Предпочитаю не носить оружие в спальню, — словно громовым раскатом, гаркнул
Всемил. — А, если помнишь, сбежали мы именно оттуда.
— Ой, да конечно! — хохотал Лис. — Сказать, что я думаю?
— Мне безразлично. Твой удел — в камере гнить, а не советы раздавать.
— Тварь, — выплюнул варрен.
Пятый обмен оскорблениями за день. Честное слово, давно бы прибила их, но земля мерзлая
— замучаюсь закапывать мертвецов. А оставлять их гнить нехорошо — могут восстать
упырями да пойти скот грызть. Я обреченно застонала.
— Больше нечего сказать? — подначивал Всемил. — Кончились мыслишки, да? Ну, не
переживай, дружок. Боги не всех наделили одинаковыми способностями. Кому-то повезло, что научился считать до пяти.
Ну, нет! Довольно!
Я отняла у Лиса мою книгу. И застыла посреди леса, торопливо перелистывая истертые
страницы. Мельком заметила, что во взглядах спутников появилась одинаковая
настороженность.
Да где эти чары... Должны быть, я когда-то видела.
— Что ищешь? — Всемил попытался заглянуть за плечо, но получил по носу кошачьей
лапой и уныло отошел.
О, нашла!
Полтора десятка мудреных пасов, шепотков. По венам цепкими паучьими лапками
расползался мороз. Грудь заледенела, как вспомнила, что недавно применялась мощная
ворожба, и отказывалась принять простую. Холод врезался в ребра. Кости задубели. Но всё
разом стихло. Меня словно окатило ведром горячей воды.
Получилось ли?
