— Ну… — подумав, подтвердил охотник. — Потеряла. И что?
— Камень принадлежал жертве и помог установить тесную связь с ней — это я помню по
книжкам. К тому же серебро раскалилось. Представляешь, какая должна быть погода, чтобы
оно обжигало? Нет, дело в волшбе.
Радислав помрачнел пуще прежнего.
— Откуда тебе известны все подробности, ведьма?
— Ты сам ответил на свой вопрос, охотник, — легко парировала я.
— Допустим. И почему та чернокнижница пялилась на тебя перед смертью?
Я тряхнула железным браслетом. Он всё так же оставлял после себя зеленые следы и
выглядел дешевой безвкусицей. От которой варрен сошел с ума, а ведьма лишилась жизни.
— Собственно, из-за него я и плутаю незнамо где. Лис убежден, что камень особенный. Мы
решили узнать, откуда он взялся, поэтому едем…
— Куда?
Всем бы подобную лаконичность.
— К одной моей знакомой. Именно она передала мне браслет. Ну а дальше — как укажет
судьба.
— Не боги? — переспросил темноволосый охотник.
Ах, я уколола в непоколебимую веру ловца? Их братия свято верит в божеств, почитает их и
наизусть помнит все молитвы.
— Бес знает, есть ли они. — Голос наполнился загадочностью.
К моему удивлению, Радислав не накинулся на безбожницу с кулаками. Лишь хмыкнул.
— И не надоедает мотаться по городам?
— Нет, — уверила я, устраиваясь рядом с развалившимся Лисом. — Куча впечатлений. Сам
видел, какой выдался денек.
Потеснить Лиса оказалось непосильной задачей, посему пришлось укладываться прямо на
него. Охотник жеста не оценил.
— Твой любовник? — сухо поинтересовался он.
— Друг, — смущенно промямлила я, не спеша слезать с похрапывающего варрена.
— Как скажешь. И совсем не хочется спокойного существования, дома, в конце концов?
— Уж без них я точно не страдаю.
Практика доказала, что подобные диалоги оканчиваются вытиранием мужской рубашкой
собственных соплей. Но плакать я не собиралась, ибо относилась к тому виду перелетных
птиц, для которых каждая ветка — жилище.
— Странная ты, ведьма. Помогаешь «другу», — с издевательским нажимом сказал Радислав,
— без собственной на то выгоды?
— Почему? Все тумаки — поровну. А от тебя противно пахнет.
— От тебя — тоже.
Это вошло в привычку, но наши глаза встретились. Но на сей раз чужая синева была
лукавой, смешливой, с примесью ехидцы. Без злобы.
— Слушай, а вам компаньон не требуется? — первым сдался Радислав.
— Кто-то есть на примете? — слабо возликовала я.
— Я.
— Ты? Огласишь причины?
— Ну, начнем с того, что я обязан тебе жизнью. — Охотник загнул большой палец. — Вроде
