Сложно в это поверить, учитывая, что на нём был чип.
- Позвольте представиться, - продолжил падре. - Меня зовут Диего Альварес, а вас, как я уже успел узнать, Эрика?
Молчать дальше было совсем невежливо.
- Да, падре... - я запнулась, не будучи уверена, что имею право к нему так обращаться: - ...тай Альварес. Прошу вас, обращайтесь ко мне на "ты". Мне неудобно, когда тай обращается ко мне как к благородной даме.
- Тогда и ты называй меня падре Диего. Признаюсь, ещё в Кадисе я слышал кое-какие слухи о том, что у императора появился новый эспер, но когда я увидел симпатичную девушку в его кабинете здесь... признаюсь, я не понял, что это ты. Если бы не Зарина, просветившая меня, я бы так и ходил в неведении. - Внезапно Альварес нахмурился: - Я сказал что-то не то?
- Нет, падре. Но позвольте удовлетворить мне моё любопытство.
Я говорила медленно, внимательно следя за реакцией священника. Он казался дружелюбным. Нет, он даже был дружелюбным. Но за этим скрывалось какое-то напряжение, достаточно глубокое, чтобы я заметила его только сейчас. И это совсем не было похоже на антипатию, которую порой испытывают ко мне люди, узнав, что я эспер.
- Конечно. Я постараюсь ответить.
- Я не могу сомневаться в искренности ваших слов, падре, но вы говорите, что никогда не общались с эсперами и узнали обо мне только вчера. Но вы используете чип для защиты своих мыслей. Это не может не вызывать у меня некоторого недоумения.
Кажется, я сумела на самом деле удивить Альвареса. Он задумчиво взлохматил короткие волосы, и вновь недоуменно на меня посмотрел:
- Чип для защиты мыслей? В смысле, от телепатии? - внезапно глаза его блеснули: - О, я понял! Но ты немного ошиблась. Видишь ли, у меня действительно есть биочип, вживлённый мне в мозг. В детстве я переболел садрийской болезнью, после чего у меня развилась эпилепсия. Чип предупреждает и гасит мои приступы. О его побочном эффекте я слышу впервые. Значит, ты не можешь меня читать?
- Мысли не могу, - кивнула я. Альварес тут же уловил тонкий нюанс моего ответа.
- Только мысли? Значит, ты знаешь, в каком я сейчас настроении?
Я кивнула и на всякий случай добавила:
- Извините. Обычно я стараюсь не "слушать", но сейчас это мало возможно.
Падре благодушно пожал плечами:
- Ничего страшного. Я католик, и верю, что Господь всегда знает все наши потаённые чувства и мысли, и хорошие и плохие. Так что тот, кто привык быть в самом неприглядном виде перед Творцом, едва ли испугается взгляда эспера. Да и нет у меня каких-то особых секретов. Разве что излишняя любовь к еде... но тут достаточно за мной понаблюдать, чтобы раскусить мою слабость.
