— Нет, сэр, что вы. Прошу вас, не придавайте значения бреду безумца.
За столом, где сидели старшие монахи, поднялся встревоженный шепот. Приор Мортимус сердито поджал свои тонкие губы.
— Будь моя воля, я завтра выгнал бы Джерома из монастыря, — заявил он. — Пусть бы шатался по улицам и оглашал их своими безумными криками до тех пор, пока его не посадили бы в Тауэр. Но, скорее всего, он попал бы в Бедлам, где ему самое место. Аббат держит Джерома в монастыре лишь потому, что не хочет портить добрососедских отношений с его кузеном, сэром Эдвардом. Вам ведь известно, что Джером является родственником почившей королевы?
Я молча кивнул.
— Но его дикие выходки заходят слишком далеко, — продолжал приор. — Джерома необходимо удалить из монастыря.
Я протестующе вскинул руку.
— Вам не о чем беспокоиться. Я не собираюсь раздувать дела из вздора, который несет сумасшедший калека.
Сказав это, я ощутил, что все сидевшие за столом вновь вздохнули с облегчением.
— К тому же для моего расследования необходимо, чтобы брат Джером оставался в монастыре, — добавил я, понизив голос так, чтобы расслышать меня могли лишь старшие монахи. — Я собираюсь задать ему несколько вопросов. Скажите, к эмиссару Синглтону он относился со столь же откровенной неприязнью, как и ко мне?
— Должен признать, да, — кивнул приор. — Как только эмиссар прибыл, брат Джером подошел к нему во дворе и обозвал лжецом и клятвопреступником. Эмиссар Синглтон в долгу не остался и назвал Джерома римским ублюдком.
— Лжец и клятвопреступник. Это куда более конкретные оскорбления, чем те, которыми он осыпал меня. Любопытно, почему он обвинил эмиссара Синглтона именно в этих прегрешениях?
— Одному Богу известно, что творится в голове у безумца.
Брат Гай наклонился ко мне через стол и заговорил страстно и убежденно:
— Сэр, бедняга Джером, бесспорно, утратил рассудок и сам не ведает, что говорит. Но поверьте, он никак не мог убить эмиссара Синглтона. Я ведь осматривал Джерома и знаю, что левая его рука серьезно повреждена вследствие пыток на дыбе, связки порваны и никогда уже не заживут. Правая нога тоже находится в плачевном состоянии. Вы видели сами, Джером едва сохраняет равновесие и с трудом передвигается. Он и оружие не сумел бы удержать в руках, не говоря уж о том, чтобы нанести сокрушительный удар. Во Франции мне случалось лечить государственных преступников, прошедших через пытки, — добавил он, понизив голос. — Но в Англии я сталкиваюсь с жертвой правосудия в первый раз. Мне говорили, что до недавнего времени применение пыток находилось в Англии под запретом.
