— Очень смешно, — пробормотал Р.М.
— Конечно. И прокурору будет смешно, когда он станет снимать с меня стружку за самовольные розыскные действия.
— Значит, помочь вы не сможете, — резюмировал Р.М.
— Официально — нет. А неофициально… Объясните мне, ради бога, вы что, лысенковец?
Р.М. изумленно посмотрел на Родикова и рассмеялся.
— Да, — сказал он наконец, — это можно и так интерпретировать. Вы правы. Извините, что отнял у вас время.
Р.М. встал, но Родиков продолжал сидеть и смотрел на Романа Михайловича снизу вверх.
— Сядьте, — попросил он, — мы прошли половину пути. Пройдем вторую.
Р.М. послушно сел.
— Получается, — продолжал Родиков, — по-вашему же получается, что, несмотря на заключение экспертов, в смерти девушки косвенно виноваты внешние причины. Вы обвиняете себя и боитесь оказаться виновным еще в нескольких трагедиях. Независимо от правильности этого вывода, как мне к вам относиться — с осуждением или сочувствием? Объясните мне, ради бога: неужели человек, начиная что-то делать, не обязан обдумать все следствия? Ваши рассуждения о том, что тесты могли повлиять на детей, которых не было и в проекте, меня не убедили. Предвидеть это вы не могли, это и сейчас выглядит глупо. Но вы должны были предполагать, что кто-нибудь из девушек окажется потенциальной ведьмой. Будем называть так, хотя это слово мне очень не нравится, существа дела оно не отражает. Чем кончались истории с ведьмами, вы знали… Как-то у нас по одному делу проходила женщина. Скорее всего, она не была ведьмой в вашем понимании. Но что-то в ней было… Тяжелый взгляд, который потом долго преследовал. Если вы встречались с ней взглядом, то потом неделю ходили, щурясь. Все ее сторонились, у нее не было подруг, мужа, детей, и на работе ее так возненавидели, что решили засадить в психушку. Директор вызвал скорую, она догадалась, устроила дебош, что-то в кабинете разбила, попала в милицию, а те отправили на психэкспертизу. Никаких существенных отклонений у нее не нашли. Но как ей жилось, по-вашему?
— Я понимаю, что вы хотите сказать… — начал Р.М.
— Еще бы не понять.
— То есть, сейчас понимаю. А тогда… Не стану ссылаться на молодость — это глупо. Но я действительно в мыслях не имел, что тесты способны возбудить то, что скрыто глубоко в подсознании или даже еще глубже. Речь шла о проверке. Гипнотическое влияние вопросов я не рассматривал. Гипноз — особая область. Впрочем, я не оправдываю ни себя, ни других, кто проводит опыт, не зная, чем он может кончиться. Но если вы так смотрите на эти проблемы, почему не хотите помочь найти остальных?
