— Роман Михайлович, — сказала Элла Рагимовна, — вам опять следователь звонил. Спрашивал, вернулись ли вы. Передавать ничего не просил.
Р.М. кончил выгребать из ящиков стола бумаги и с удивлением обнаружил, что незаконченных расчетов, если начать сводить концы с концами, как раз и наберется на два месяца. Придется досчитывать. А за два месяца мало ли что случится…
Домой из Каменска он вернулся под вечер и застал Таню за уборкой — воспользовавшись его отсутствием, жена мыла окна, по комнатам гуляли сквозняки. Ужиная, Р.М. рассказал самое главное, показал рисунки — обе папки он привез с собой. Потом вытащил старую картотеку и до полуночи переписывал фамилии и адреса.
Тридцать семь девушек. Хорошо, если хоть кто-то из них остался в городе. А если уехали, как Галка и Марианна? Нужен следственный отдел, чтобы раскопать хотя бы новые адреса. Может, действительно попросить Родикова?
Наутро Р.М. отправился на работу, и оказалось, что следователь звонил сам.
К прокуратуре Р.М. завернул по дороге домой, милиционер в проходной не помнил, выходил ли Родиков, пришлось звонить. Следователь оказался на месте.
— Посмотрели рисунки? — спросил он, когда они минут десять спустя встретились у афишной тумбы.
— Да. В живописи я не разбираюсь, с этой точки зрения рисунки меня не интересовали. А в остальном… Давайте сядем, Сергей Борисович, я хочу рассказать вам историю двадцатилетней давности, вам она может показаться неинтересной, и если мы будем стоять, вы уйдете.
— А встать и уйти я, конечно, постесняюсь, — усмехнулся Родиков. — Ну хорошо, только в темпе. Мы с женой сегодня в кино собрались.
Они подошли к скверу и сели так, чтобы видеть подъезды к автобусной остановке — Родиков готовил себе путь к отступлению. Р.М. начал рассказывать, и лицо следователя, сначала вежливо-равнодушное, стало заинтересованным, потом хмурым. Родиков долго молчал, глядя отсутствующим взглядом на суету около автобусной остановки.
— Что скажете, Сергей Борисович? — нетерпеливо спросил Р.М.
— Не знаю, чем могу помочь, — Родиков пожал плечами. — Мысль вашу я понимаю. Вы боитесь, что такая же история может произойти у всех женщин, с которыми вы проводили… гм… испытания. Основан ваш страх на совпадении, которое может быть случайным. И вы хотите, чтобы я помог отыскать всех с помощью розыскного аппарата, который я в силах задействовать. Но вот этого, извините, я как раз и не могу.
— Вам же проще найти людей, чем мне…
— Проще. Но чтобы искать, нужны основания. Факт преступления, хотя бы попытка, нечто материальное, а не ваши интуитивные догадки, которые меня совершенно не убеждают. Я так и не понял, каким образом ваши вопросы, пусть даже их был миллион, могли повлиять не на самих женщин даже, а на их потомство по женской линии. Ну, допустим, вы мне это когда-нибудь объясните. Но, чтобы начать действовать, мне нужно письменное заявление, скажем: «Такие-то женщины, как я подозреваю, украли у меня такого-то числа алмазные подвески стоимостью полмиллиона франков. Прошу начать розыск…»
