Завтрак был накрыт в саду перед домом. Где-то неподалеку в лесу пели и щебетали птицы. Я пребывал в некотором смущении оттого, что каждый новый день начинался все более прекрасно и безмятежно.
После завтрака Ирид отвела меня в большую комнату в нижнем этаже, усадила на стул у стены и многозначительно прижала палец к губам.
С опушки леса донеслись до нас детские голоса, и скоро в комнату вбежали трое розовощеких мальчишек семи-восьми лет и, теребя ее за платье, с радостными возгласами обступили Ирид, которая едва отбилась от их веселой атаки.
Между тем в комнату влетела еще одна парочка, мальчик и девчушка, а пару минут спустя – еще две маленькие девочки. Все дети были примерно одного возраста, очень легко и просто одеты, при этом выглядели очень чистенько и прямо-таки излучали здоровье. Эта детская стайка внесла жизнь в наш прежде безмолвный мир. И хотя вся эта малышня не производила такого гама, как наши земные дети, да и Ирид то и дело прижимала палец к губам, чтобы их немного утихомирить, все же детские голоса, нарушившие наше неизменное молчание, меня очень порадовали. Да и прекрасный грудной голос Ирид звучал теперь гораздо чаще.
Дети расположились на кушетках, стоявших вдоль стен, Ирид уселась на стул посредине комнаты, и я понял, что у них начались привычные занятия.
Отдав мне легкие приветственные поклоны, дети перестали обращать на меня внимание. Я для них больше не существовал.
Должен признаться, что этот урок, в продолжение которого я не понял ни единого слова из сказанного, утомил меня больше, чем если бы дети, как бывает, прерывали его смехом и какими-нибудь веселыми выходками.
Забегая вперед, скажу, что Ирид оказалась учительницей по образованию. Она учила малышей, которых до семи лет еще не отправляли в школу. Такие занятия проводились в группах числом не более восьми детей и всегда в доме учителя. Такие дома построены в разных местах и предоставлялись учителям заодно с очень хорошей зарплатой.
Учитывая низкую заселенность этой планеты и обычай здешних людей иметь большой простор для жизни, детей на таких занятиях было совсем немного.
Профессия учителя, к тому же для детей младше шестнадцати лет, была самой почитаемой на этой планете. Учителя здесь пользовались высочайшим уважением.
Звание учителя присваивалось общиной того или иного округа лишь после испытаний, выявлявших прежде всего человеческие качества претендента, что же касается требований к чисто научным знаниям, то их претенденты должны были приобретать самостоятельно, согласно своим склонностям.
