Присутствующие в кабинете офицеры незаметно отодвигались от Шильке. Пускай осколки бомбы, которая взорвется посреди комнаты, обойдут их подальше.
— Вы — некомпетентны! Вы попросту некомпетентны!!!
— Я все так же не понял…
— Чего вы не поняли? Два пеленгатора, пеший пеленг, специальный взвод и… знаете что?
— Ну?
— Знаете, что мы нашли?
— Нет.
Понятное дело, сейчас Шильке просто издевался.
Коллеги глядели уже с некоторым изумлением. Неужто осужденный не знает, что его ожидает смертный приговор? А ведь он явно на слабоумного не был похож. Явно. Так что же за этим скрывалось? Наиболее умные коллеги даже перестали незаметно отступать в сторону.
— Лейтенант, — было похоже, что Хайгель вдруг успокоился. — Я не привык разговаривать на столь низком уровне.
— Если герр майор говорит о вычислениях, то я обнаружил в них ошибки. Я их исправил, что можно проверить в зале для совещаний.
— Снова ваши рисуночки? Цветные линеечки? Вы — идиот.
Присутствующие в зале окаменели. Лемпп глядел на Шильке со странной смесью презрения и превосходства одновременно. Ну а Хайгель рявкнул еще громче:
— Так вот, этой вашей радиостанции нет!!!
Шильке пожал плечами.
— Совсем даже наоборот. Она имеется.
— Где? Где-нибудь в советском укрытии?..
— Она находится у меня в кабинете, герр майор. Вместе с шифровальными книжками Иванов.
Могло показаться, что тишина — это просто тишина, но у той, что воцарилась теперь в кабинете, имелись какие-то странные оттенки. Изумление и нарастающее любопытство со стороны коллег молчали, все-таки, по-другому, чем презрение Лемппа или бешенство Хайгеля. Так все стояли какое-то время.
— Что вы сказали? — практически прошептал майор.
— Что у меня в кабинете находится советская радиостанция и шифры.
Воздух, похоже, превратился в смолу. Все движения вдруг замедлились, сложно было даже отвести взгляд.
— Ага, — буркнул Хайгель. На его лице невозможно было прочесть какую-либо мысль, какое-либо чувство. — И мы, конечно же, можем поглядеть.
— Да пожалуйста, — Шильке первым бросился открыть дверь.
Секретарши мгновенно почувствовали, что в соответствии с планом экзекуции что-то пошло не так. В них сработал профессиональный инстинкт и сообразительность. Та из них, которая как раз укладывала бумаги на полке, услужливо сошла лейтенанту с дороги.
В его же кабинете, увидав такое количество офицеров, как повар, так и телефонистка вытянулись по стойке смирно. Хайгель, мрачный и молчащий, словно градовая туча, подошел к столу, на котором стояла радиостанция. Из майора как будто бы спустили воздух. Остальные офицеры с любопытством заглядывали ему через плечо. Лемпп не знал, куда спрятать глаза.
