— Только осторожно, — предупредил официант.
— Благодарю вас.
— Капитан, — полковник тоже поднялся. — Если бы у нас было больше таких, как вы, офицеров, мы могли бы стоять здесь до конца света.
Оба отдали друг другу честь, в соответствии с уставом. Шильке, уже сам, отправился вдоль разрушенной улицы. Ему нужно было увидеть, что происходит с его «страховым полисом». Он не собирался сдаваться в плен или отправляться в ГУЛАГ, о котором успел наслушаться много чего, или в какую-либо иную тюрьму. Он был пацифистом, человеком честным и предусмотрительным. Для того и выкупил себе «полис». Он только не любил, когда «полис» называл его гарантией пенсии. Но, тут уж ничего не поделать. За каждую страховку необходимо платить.
Губенштрассе была настолько разрушена советскими снарядами (без листочков: «Товарищи, только это мы и можем для вас сделать»), что Шильке с трудом мог находить дорогу. Он застрял на перекрестке, заблокированном разбитым бронетранспортером, который под советским обстрелом влетел в грузовик. Капитан начал забираться на искусственную гору из кирпича, металла и искореженных транспортных средств. Интересно, а что сделают поляки, когда уже захватят власть в городе?..
Пиво он не разлил. Умело спрыгнул с груды мусора прямо в руки собственных солдат, собравшихся возле служебного хорьха и фургона.
— Все в порядке, герр капитан? — спросил Хайни, небрежно салютуя. Все знали, что их офицер — «свой парень», и что он ни за что не отдаст их на погибель на каком-то Богом забытом отрезке фронта.
— Более менее, — услышал солдат в ответ.
Но Шильке интересовал исключительно его собственный «полис страхования жизни».
— На месте?
— На месте, — большим пальцем Хайни показал на фургон. — Закрылся внутри и только приказал запустить вентилятор, потому что ему жарко.
— О'кей, — бросил по-английски Шильке. Что ни говори, а язык врагов знать надо. — Как дела?
— Спокойно, герр капитан. Один раз пальнули из чего-то крупного, но взорвалось где-то на Холландвайзен. Поликарповы, — это он говорил о легких советских бомбардировщиках, — тоже сегодня не сильно нахальничают. Скука.
— Тогда имеется шанс дожить до вечера.
Шильке открыл заднюю дверь фургона и поднялся вовнутрь.
В тесном пространстве, на большом ящике советской радиостанции сидел Холмс. Персональный полис страхования жизни Шильке, который подал Холмсу пакет с термосом, булочками и бокалом. Тот молниеносно распаковал. Содержимое явно ему нравилось. Начал он с булочек.
