— Думаю, что это был буйвол, — крикнула Адела старику, оставшемуся в машине.
— Да, именно так.
— Да, если это не была гиена.
Ронни одобрил это предположение. Гиены имеют обыкновение рыскать по руслам рек, и фары машин часто ослепляют их.
— Отлично, значит, гиена, — произнес индиец со злой иронией в голосе и взмахнул рукой. — Мистер Гаррис!
— Один момент. Дайте мне еще десять минут.
— Сагиб говорит, что это гиена.
— Не переживайте, мистер Гаррис. Она уберегла нас от худшего. Все в порядке, Гаррис, вы просто молодчина!
— Никакого столкновения бы не было, сагиб, если бы он поехал по Гангавати, а не по Марабарской дороге.
— Это моя вина. Я велел ему ехать по этой дороге — она лучше, мистер Лесли отремонтировал ее до самых холмов.
— А, теперь я понял, — придя в себя, старик принялся цветисто извиняться за происшествие. Собственно, это надо было сделать раньше. Из того, что англичане сохраняют спокойствие в несчастье, отнюдь не следует, что их присутствие стало менее существенным. Наваб Бахадур выглядел в этой истории не очень хорошо.
В этот момент на дороге показался большой автомобиль, ехавший с противоположного направления. Ронни вышел на дорогу и властным голосом, подкрепленным решительным жестом, остановил машину. На капоте была надпись: «Княжество Мудкул». В машине сидела мисс Дерек, излучавшая свежесть и дружелюбие.
— Мистер Хислоп, мисс Квестед, за что вы тормозите невинную одинокую женщину?
— У нас авария.
— О, это ужасно!
— Мы врезались в гиену!
— Фу, какая гадость!
— Вы не подбросите нас?
— Да, конечно.
— Возьмите и меня, — попросил Наваб Бахадур.
— Эй, а как же я? — возопил мистер Гаррис.
— Что все это значит? У меня не омнибус, — решительно заявила мисс Дерек. — У меня в машине фисгармония и две собаки. Я возьму троих с условием, что один сядет впереди и будет нянчить на коленях мопса. Это мое последнее слово.
— Я сяду впереди, — заявил Наваб Бахадур.
— Тогда запрыгивайте, хотя я понятия не имею, кто вы.
— Эй, так дело не пойдет. Я что, останусь здесь один и без ужина? — стараясь быть и выглядеть европейцем, метис повел себя достаточно напористо. Несмотря на темноту, он не снял тропический шлем, и его лицо, на котором Господствующая Раса оставила мало следов, если не считать плохих зубов, с патетическим выражением выглядывало из-под него. Всем своим видом Гаррис говорил: «В чем вообще дело? Не действуйте мне на нервы, вы, белые и черные! Я точно так же застрял в Индии и не заслуживаю такой участи».
