— Мне кажется, что они должны подойти.
— Мэри, ты должна подойти к ним сама.
— Я отказываюсь пожимать руки этим людям, за исключением разве что Наваба Бахадура.
— Кстати, разве мы его не ждем? — Он огляделся. — Гм, гм! Ну, конечно же, вот и он. Понятно, зачем он здесь. Все дело в контракте, и он хочет, чтобы я взял его сторону в деле Мухаррама. Он, ловкач, желает найти способ уйти от налога на строительство — настоящий парс, и… Приветствую вас! Вот, он въехал в наши розы — перепутал правую и левую вожжу — все, как всегда.
— Им надо запретить въезжать во двор в экипажах, это совершенно недопустимо, — раздраженно произнесла миссис Тертон, двинувшаяся наконец к летнему домику в сопровождении миссис Мур, мисс Квестед и своего любимого терьера. — Зачем они вообще сюда явились! Им это ненавистно не меньше, чем нам. Да, да, можете поговорить с миссис Макбрайд. Муж заставлял ее устраивать такие вот вечера для женской половины до тех пор, пока она не объявила забастовку.
— Но это же не вечер для женской половины, — возразила мисс Квестед.
— Ну конечно же, нет, — саркастически и высокомерно отозвалась миссис Тертон.
— Будьте добры, скажите, кто эти леди? — спросила миссис Мур.
— Кем бы они ни были, вы выше их по положению и не забывайте об этом. По положению выше всех в Индии, за исключением одной-двух рани,[11] но и они всего лишь равны вам.
Подойдя к группе, она за руку поздоровалась со всеми гостями и поприветствовала их на урду. Она выучила это наречие только ради того, чтобы объясняться со слугами, поэтому глаголы умела употреблять только в повелительном наклонении.
Окончив свою короткую речь, миссис Тертон обратилась к своим спутницам:
— Вы этого от меня хотели?
— Пожалуйста, скажите этим леди, что мы с удовольствием поговорили бы с ними на их языке, но мы только что приехали в их страну.
— Но может быть, мы немного поговорим на вашем, — произнесла одна из женщин.
— Представьте себе, она и в самом деле нас понимает! — удивилась миссис Тертон.
— Истборн, Пикадилли, угол Хай-Парка, — сказала другая женщина.
— О да, они говорят по-английски.
— Восхитительно, значит, мы можем говорить! — воскликнула Адела. Лицо ее вспыхнуло от радости.
— Она бывала и в Париже, — заметил один из стоявших рядом мужчин.
— Несомненно, по пути они проезжали и Париж, — сказала миссис Тертон таким тоном, словно говорила о миграции птиц. Она стала вести себя еще более отчужденно, поняв, что некоторые женщины были вестернизированы и могли судить ее по ее же меркам.
