Вот это чувство неудовлетворенности не покидает меня. Оттого, что недообщался, не насмотрелся, не наслушался, недовысказался. До сих пор, пораженный какой-нибудь прежде незнакомой мне песней, будь то группа «Аквариум» или Башлачев, я представляю себе, как сказал бы Ему: «Дядя Володя, послушайте, как это здорово! Ведь это — для Вас!»
Имя Его я услышал совершенно всуе. 1976 год. Я, девятилетний, переехал в Москву к отцу, работающему в Театре на Таганке главным администратором. Новые интересные люди, фильм «Зорро» в сверкающем огнями кинотеатре «Россия», поразившем меня доселе невиданными размерами, удивительные Любимовские спектакли, коммунальная квартира с соседским сыном, старшеклассником Генкой. Как-то с его уст и слетела Эта фамилия. Обнаружив мою полную неосведомленность о существовании Высоцкого, он меня страшно пристыдил: «Да ведь твой отец работает с Ним Самим!» И дал послушать «Гимнастику». Глубочайшего потрясения не произвело, впрочем, только до знакомства с «Диалогом у телевизора». Все. С этой минуты детская душа предана навеки.
Первая встреча. Долгая мечта попасть на концерт должна была воплотиться в реальность в тот день, когда я, сидя в «Икарусе» (почему-то?), ждал Высоцкого и папу, за Ним ушедшего. Ждал томительно долго и изнемогая. Из разговоров понял, что «Володя очень плохо себя чувствует». Вдруг пришли, у Него вид совершенно больной. Меня не заметил, с кем-то поздоровался. Проехали метров пятьсот. Он говорит: «Останови!» Открывают дверь, и тут Его начало рвать. Он походил-походил, вернулся. Отрезает зло: «Все, ребята, концерт надо отменять!» И вдруг, очевидно, увидев мои очень жалостливые глаза, неожиданно мягко и добро говорит: «Не переживай, в следующий раз обязательно послушаешь». С тех пор жил только ожиданием «следующего раза».
И вот вместе с отцом и дядей Володей я прибыл на его невиданном «мерседесе» в крохотный подмосковный зал. Сижу за кулисами. Концерт. Магия. Боль в груди, слезы комком в горле, безудержный смех, в общем, все… Вдруг Он посреди выступления говорит: «Я сейчас спою «Диалог у телевизора». Вообще-то не собирался, но тут мальчик маленький за кулисами, он специально приехал эту песню послушать». А в перерыве (два концерта шли подряд) — накрытый столик, чай горячий, вкусные бутерброды. Он курит только «Винстон», смеется, рассказывает. Сказка! Чудо! А на следующем концерте опять «про клоунов». Благодарности моей детской нет предела. Он, оказывается, — просто добрый Бог, настоящий, живой. Не только для меня — для всех, кто Его окружал.
