— Что еще сообщил вам офицер от Сорокина?
— Французы продолжают удерживать за собой Рим и угрожают оттуда союзным сухопутным войскам.
Выслушав сообщение адъютанта, Ушаков долго молчал, раздумывая, затем приказал:
— Заготовьте вместе с Метаксой письмо на имя короля Фердинанда. Смысл такой: мы согласны идти в Неаполь с тем, однако, чтобы оттуда повести наступление на Рим.
Еще недавно Ушакова одолевали сомнения, он собирался возобновить переговоры с Нельсоном, дабы навязать свое участие во взятии Мальты, но теперь все это отошло в сторону. И в самом деле, для чего ему, собственно, нужна Мальта? Для того, чтобы рядом с английским флагом поднять русский? А что практического это даст? Удовлетворится тщеславие императора Павла, как покровителя Мальтийского ордена? Пожалуй, только это… Разумеется, он, Ушаков, не против того, чтобы русский флаг развевался над Мальтой рядом с флагами союзников, он даже готов взять на себя основную тяжесть действий по взятию острова. Но раз англичане этого не хотят, раз они рассчитывают на свои только силы, стоит ли так упорно навязываться к ним в пособники? Не лучше ли нацелиться на континент, дабы содействовать успеху союзных сухопутных войск, коими начальствует Суворов? В конце концов не на островах, а на материке должна решиться участь захватчиков.
— Постарайтесь, чтобы письмо было готово к утру, — подтвердил приказание Ушаков. — А теперь идите, голубчик. Хочу отдохнуть. Попью чаю и лягу. Я очень устал. Очень.
На следующий день флагманский корабль потрясло еще одно неприятное сообщение: турецкая эскадра самовольно снялась со стоянки и направилась к берегам Турции, отказавшись таким образом от выполнения своих союзнических обязательств. Ушаков сильно огорчился, но делать из этого трагедию не стал. Смолчал. Другое дело Нельсон. При новой встрече с ним английский адмирал голосом, в котором утаивалось злорадство, сказал:
— Искренне сочувствую, мой любезный друг! Эти канальи турки только и ждали момента, чтобы предать своих союзников.
— Не будем говорить об этом, — промолвил в ответ Ушаков. — Они сделали свое дело и больше мне не нужны. Что же касается меня, то я решил последовать вашему совету и плыть в Неаполь.
— Прекрасное решение, — одобрительно кивнул Нельсон.
Ушаков оставил Палермо без всякого сожаления. Дни стояния в водах этого города были днями полного бездействия. Они ничего не принесли ему, кроме огорчений.
В Неаполе оказалось совсем иначе. Здесь его ждали, здесь он был нужен. Жители устроили ему восторженную встречу. Едва эскадра стала на рейд, как к кораблям приблизились лодки с корзинами фруктов. У неаполитанцев был обычай угощать гостей, а русские матросы и офицеры представлялись им самыми желанными гостями.
