— В таком случае, мой друг, долго ждать не придется, ибо он уже оттуда вернулся.
— Неужели? — воскликнул Питу. — Когда же это?
— Точно не знаю; но неделю назад он был в Гавре, потому что у меня в седельной кобуре лежит пакет, который он отправил мне по приезде; я получил его сегодня утром в Виллер-Котре, и вот вам доказательство.
— А почему вы знаете, отец, что пакет от него?
— Черт подери! Потому, что в пакете было письмо.
— Простите, отец, — улыбнулась Катрин, — но я думала, что вы не умеете читать. Вы ведь везде хвастаете, что не знаете грамоте.
— Что да, то да, хвастаю! Я желаю, чтобы обо мне могли сказать: «Папаша Бийо никому ничего не должен, даже школьному учителю; он сам составил свое состояние». Вот чего я желаю. Так что письмо прочел не я, а сержант жандармерии, которого я встретил на обратном пути.
— И что там говорится, отец? Господин Жильбер по-прежнему доволен нами?
— Суди сама.
И фермер, вынув из кожаного бумажника письмо, протянул его дочери.
Катрин прочла:
«Дорогой мой господин Бийо!
Я возвратился из Америки, где видел народ более богатый, великий и счастливый, чем наш. Все дело в том, что он свободен, а мы нет. Но и мы также движемся к новой эре, и каждый должен трудиться, дабы приблизить день, когда воссияет свет. Я знаю Ваши убеждения, дорогой господин Бийо, знаю, как велико Ваше влияние на собратьев-фермеров и всех достойных работников и земледельцев, которыми Вы управляете не по-королевски, а по-отечески. Внушайте им принципы самоотвержения и братской любви, которые Вы, как я мог убедиться, исповедуете сами. Философия всеобъемлюща, все люди должны узреть при свете ее факела свои права и обязанности. Посылаю Вам книжицу, где названы все эти обязанности и права. Ее автор — я, хотя мое имя не выставлено на обложке. Распространяйте содержащиеся в ней идеи — идеи всеобщего равенства; устройте так, чтобы долгими зимними вечерами кто-нибудь читал ее вслух Вашим работникам. Чтение — пища для ума, как хлеб — пища для тела.
Скоро я навещу Вас и расскажу о новом способе аренды, весьма распространенном в Америке. Он состоит в том, чтобы делить урожай между фермером и землевладельцем. По моему мнению, такой способ близок к обычаям первобытных времен, а главное, угоден Богу.
Привет и братство.
Оноре Жильбер, гражданин Филадельфии».
— Ну и ну! — проговорил Питу. — Вот уж письмо так письмо.
— Не правда ли? — переспросил Бийо.
— Да, дорогой отец, — сказала Катрин, — но я сомневаюсь, что жандармский офицер того же мнения.
