▪ Счастливый человек всегда в чём-нибудь виноват. Перед многими людьми он виноват уже в том, что он счастлив.
▪ Не дай Бог обманывать того, кто верит каждому твоему слову.
▪ Цифры хорошо запоминают не умные, а жадные.
▪ Виноватыми всегда бывают нелюбимые.
▪ Всё порядочное – сгоряча, всё обдуманное – подлость.
▪ Молодость даётся нам для эксперимента, а не для прозябания.
▪ Не ищите подлецов. Подлости совершают хорошие люди.
▪ Зубная боль – самое жестокое из человеческих страданий. Ада нет, но в каждой больнице есть дверь с табличкой «Зубной врач».
▪ У дураков всегда больше принципов.
▪ Не обманываясь, скучно жить. Человеку необходимы иллюзии – для радостей, для восторгов, для наслаждений.
▪ Лжёт каждый, а любят тех, кто лжёт лучше.
▪ Вы понесёте ответственность за свою вопиющую безответственность.
▪ Идиоты не переводятся – они совершенствуются.
Возрождение «маленького человека»
Возрождение «маленького человека»
Литература / Литература
Теги: Александр Вампилов
Попробую не о месте драматурга Вампилова, но о новаторстве его драматургии.
В пьесах со временем меняются две главные, связанные между собой вещи - конфликт и герои. Эти перемены происходят, когда меняется само общество, как нас учили на марксизме «социально-экономическая формация». Разумеется, случается это не «день в день», должно пройти время, чтобы литература не только почувствовала, но и осознала происходящее. Так победивший капитализм невольно привел в театр «новую драму» - Ибсена, Чехова. Конфликт человек-человек заменился конфликтом человек – общество. После античной трагедии общей необходимости и ренессансной трагедии индивидуального начала – это конфликт между индивидуальным началом и объективной необходимостью.
Метерлинк говорит, что в противоположность исключительным коллизиям прежних пьес, надо писать о трагизме повседневной жизни. Герой стал существенно «мельче» - разорившийся дворянин, разночинец, даже разбогатевший крестьянин. Не знаю, куда бы пошла русская драма дальше, если бы революция ее не остановила. Потребовался Герой с большой буквы. Стали нужны поступки и свершения. Дядя Ваня оказался в прямом смысле лишним человеком на сцене: у Чехова ему позволялось быть, а вот советским драматургам его коллизии вменялись в мелкотемье.
Столь любимых современным российским театром героев «новой драмы» отличали повышенные нравственные требования и обязательные мечты о лучшей жизни. Это роковое сочетание неизбежно приводило их к мысли о неизбежности переустройства жизни.
