Внешний контекст гамбургской встречи
Обратимся к мотивам и интересам нашей стороны во всей данной ситуации. Если мы поставим себя на место Путина (хотя мы не знаем до конца, «кто есть мистер Путин»), то моментально поймём, что политический лидер России находится в чрезвычайно сложном положении. Против него выстраивается единая мощная коалиция сил во главе с США. И Путин всячески пытается избежать повторения опыта Крымской войны середины XIX века. Это вынуждает его делать самые сложные и циничные манёвры во внешней политике. Но на фоне положения Путина ситуация у Трампа не менее, а гораздо более сложная. Этот политический деятель тотально зажат в США практически единым общим фронтом правящих элит, которые обвиняют его в том, что он является чуть ли не агентом Путина и РФ. Более того, даже в своей администрации он остаётся во многом изолированным. Поэтому своим антирусизмом, антикоммунизмом Трамп всё время должен доказывать, что проводит «патриотическую линию», отвечающую стратегическим интересам США. Ведь в известном смысле Трамп висит между небом и землёй: между «небом» физического уничтожения и «землёй» длительного процесса импичмента. И нужно понять, что на гамбургской встрече руки обоих политических деятелей оказались связаны.
Тогда возникает следующий вопрос: каким образом РФ нужно было выходить из этого положения? Выход, по нашему мнению, должен был выстраиваться не на платформе соглашательства и безответного принятия оскорблений, а именно в виде резкого ответа. Подобный резкий ответ мог бы создать совершенно иную ситуацию. Путин мог бы, во-первых, не протянуть руку Трампу при встрече; во-вторых, в его силах было дать адекватную публицистическую и идеологическую характеристику варшавскому спичу. Ведь при нынешнем подходе Путин теряет очки во внутриполитическом плане и демонстрирует свою слабость международному сообществу. А чем слабее выглядит субъект международных отношений — тем больше давления на него.
Что значит жёсткий ответ и как он влияет на реальную политику, хорошо видно из корейской ситуации, сложившейся накануне гамбургской встречи. Трамп и его окружение выставили ещё более полугода назад КНДР ультиматум: красная черта — это испытание Пхеньяном стратегической межконтинентальной ракеты. Маленькая КНДР, которая имеет население в 25 миллионов человек, в день главного американского национального праздника испытывает (причём успешно) баллистическую ракету. И что же мега-гигант Трамп и США? Они застывают и оказываются «бумажными тигрятами». Они не знают, что делать, потому что ими было объявлено, что будут предприняты военные действия в отношении КНДР. Но в ответ лишь созыв Совета безопасности ООН и целый ряд достаточно нелепых заявлений. В действительности США вместе с Трампом не в состоянии пойти на исполнение ультиматума, потому что это ведёт напрямую к военному столкновению на самом Корейском полуострове. Вооружённые силы КНДР тут же наносят удары по Сеулу и американским военным объектам на территории Южной Кореи с огромными потерями и со стороны американских вооружённых сил. И вот чем отвечает Трамп: он делает заявление с указанием, что удивлён реакцией Японии, Южной Кореи, которые не реагируют должным образом на испытание Пхеньяном межконтинентальной баллистической ракеты. То есть он перед всем миром показывает слабость США, то, что все угрозы, которые США делали, – это блеф и слабость. Далее. Это испытание Пхеньяном ракеты создаёт необходимость для Вашингтона вновь обратиться к антикитайской экономической политике. Белый дом заявляет, что будут приняты санкции в отношении всех стран, которые имеют экономические связи с Северной Кореей и делают торговые поставки КНДР. А здесь имеется в виду прежде всего КНР. То есть фактически Вашингтон обделался в прямом и переносном смысле. Именно северокорейский вариант должна избрать Россия, только с позиции силы можно и должно разговаривать с США. Только тогда мы достигнем условий паритетного взаимодействия и только в этом случае сумеем добиться реализации и наших национальных интересов.
