— С чего бы вдруг?
— Ты правда думаешь, что Энсел Хатбер способен нас предать? Про Миранду Блум я не говорю, с ней действительно могут быть кое-какие вопросы. А Элис Краунштаун? Милая девчушка, которая всегда и везде будет на стороне Питера.
— Вот насчёт неё действительно стоит посомневаться. Учитывая то, что Алекс Раунд был Хранителем чувств, как и Элис. У них вполне может ходить эта инфекция по Хранилищу. Да и к тому же, Золотой Венец учитывает и прошлое, и настоящее, и будущее, не забыли?
Она вздохнула. Потому что Уилл твердил правду.
— Уже непонятно, чему верить, а чему нет. Всё как-то резко изменилось…
— С появлением Джозефин, не так ли?
— Насколько мне известно, юная мисс Вайтфейс не очень любит, когда её называют её вторым имен, — зачем-то заметила Коллендж.
— Сейчас её здесь нет, — фыркнул Хейл. — Значит, с появлением Сандры. Что ж, этого следовало ожидать. Кого вы к ней приставили?
— Кастора Бэнкса, Сотрудника. Я в нём не сомневаюсь, он со своей миссией справится.
Уилл гоготнул.
— Класс. Сотрудники уже так высоко ценятся?
— Тебе прекрасно известно, почему именно он! — не выдержав, вскричала Коллендж.
— Ну да, конечно. Я только не пойму одного: почему же Наставники для неё были избраны из числа Подозреваемых?
— Думаю, если она поверит нам, то это не будет проблемой.
— После сегодняшней церемонии удаления пора задуматься о последствиях. Это будет на Вашей совести, если мы её потеряем.
— Ты знаешь, что случилось на церемонии? — ошеломлённо спросила Президент.
— У меня есть доступ к этому уровню и конкретно к Церемониальному залу. И доступ этот мне выдали вы.
Точно, как она могла забыть, что на Уилла висел патруль. Конечно, он знал и об Алексе, и об Альфреде.
— Как бы то ни было, мы не должны сдаваться, — выговорила Аманда, отведя взгляд. — Скорее всего она та, о ком…
— Я уверен, что это она и есть, поэтому нам тем более важно сохранить её доверие! — не дав ей договорить, воскликнул Уилл. — Кто здесь, чёрт возьми, Президент и глава корпорации, вы или я?
Тогда ей было чуть больше двадцати, когда начались первые недовольства. Она очень хотела спасти корпорацию от наступавшей на пятки бури, но была слишком слаба против неё. Она предупреждала Людвига о том, что такое могло произойти, но ему не было дела до «чепухи той недовольной леди». Он неверно распоряжался той властью, которой обладал, и разучился видеть то, что происходило у него под носом. Он стал одним из первых, кого убили восставшие — это была хорошая плата за его собственный недосмотр.
