Другой вопрос, что все перечисленное к фрегату королевского флота и его команде не относилось. Не годились моряки с «Перста Сабрины» в беззащитные жертвы. Оружие оказалось при них, наготове. С проклятьями, зато вмиг воспрянув духом, матросы выхватили сабли и кортики. И один за другим перерубили тросы с «Черепахи».
— К пушкам, живее! — рявкнул капитан,
А затем, приметив взглядом одного из магов, подскочил к нему и встряхнул за плечо.
— Чего застыл, медузу тебе в штаны? — для начала услышал от капитана маг, — действуй давай. Не видишь?
Конфидента, до поры наблюдавшего за происходящим с холодной отрешенностью, внезапная попытка нападения несколько удивила. И не только тем, что некая пиратская шайка прибегла к столь неожиданной тактике. Ролан искренне не понимал, как кому-то из морских разбойников могло прийти в голову атаковать боевой корабль королевского флота. По-дурацки вероломная уловка негодяев с «Черепахи» не отменяла главного: у «Перста Сабрины» и пушек имелось гораздо больше, и смотрелась пиратская шхуна рядом с ним как драчливый мальчуган лет семи против взрослого мужика. Скорее, забавно, чем грозно. Так что шансов в бою один на один у «Черепахи» против «Перста Сабрины» не было.
Но, как видно, пираты не понимали этого, поскольку об отступлении и не думали. Напротив, сразу несколько бортовых пушек «Черепахи» бабахнули. И фрегат дрогнул, когда выпущенные ядра врезались в хрустнувшие доски борта.
Несколько матросов ринулись в трюм: к пушкам, для ответных выстрелов. А еще раньше пушек свое слово в начавшемся сражении сказала магия. Один из корабельных волшебников — тот, которому не хватило сил повлиять на направление ветра — сумел, тем не менее, сотворить огненный шар размером чуть ли не с полведра. И метнул его, источающий жар и сияющий, в направлении пиратской шхуны.
Со злым торжеством капитан и матросы «Перста Сабрины» смотрели, как на палубе «Черепахи» вспыхнул немаленький костер, как огонь перекинулся на одну из мачт, как занялись паруса. Однако противную сторону это обстоятельство, казалось, ничуть не смутило. Корабли продолжали сближаться. И когда между бортами осталось чуть больше десятка футов, и команда фрегата, и сэр Ролан увидели то же, что первым заметил матрос, сидевший в бочке на мачте. И поняли причину. А поняв — содрогнулись от страха и отвращения.
С соседнего судна на них взирали существа, мир живых покинувшие, и уже давно. Ходячие трупы, почти уже скелеты — время и дневной свет поспособствовали разложению их мертвой плоти.
