Гарза расширил глаза и рассмеялся, грубоватый смелый полицейский.
Джо поднял лапу, наблюдая за детективом с той же сильной интенсивностью, которую он видел в выражении внимательного немецкого пастуха.
Гарза, возможно, впечатленный, наверняка удивленный, наклонился, чтобы поколебать лапу Джо. «Наверное, он может остаться. Пока он не распыляет мебель. Кто научил его пожимать друг другу руки?»
Кейт сказала: «Клайд научил его нескольким трюкам. Клайд говорит, что иногда он кажется почти таким умным, как собака».
Джо посмотрел на нее.
«Может, он перевернется?»
«Перевернись, Джо. Там хороший мальчик».
Он плюхнулся на тряпичный коврик и послушно перевернулся, ужасающее проявление покорности. Он собирался убить Кейт.
Удивительно, какие унижения, которые должен был испытать хороший сыщик, за небольшую внутреннюю информацию.
«Он тоже может принести, - сказала Кейт. Намотав лист бумаги на изгиб, она бросила его по комнате.
Джо снова приложил бумагу к ней, быстро расширив список смущений, которые он собирался посетить у Кейт Осборн. Она разумно закончила список своих талантов с помощью розыгрыша.
Теперь, покончив с креветками, он сел на сиденье окна, запивая лапы и наблюдая за человеческими обезьянами, задаваясь вопросом, сможет ли он работать на них в течение нескольких секунд. С еще несколькими «милыми» экспонатами caninelike разведки, Гарза, возможно, предложил бокал вина.
Так началось наблюдение Джо за человеком, который был назначен очистить или уничтожить Макса Харпера. Когда после обеда Кейт и Ханни пошли гулять по деревне, Гарза ушел на стол и включил магнитофон. И Джо проворно прыгнул на торчащий конец камина, где у него был ясный взгляд на верх стола Гарсы.
Первая лента интервью, которую Гарза сыграла с родителями Диллона, заставила Джо почувствовать себя грустным - и затем рассердилась.
Тюрвелл обвинил Макса Харпера в исчезновении Диллона.
Даже с душераздирающей трагедией их пропавшего ребенка они не имели права обвинять Макса Харпера. Харпер ценил этого ребенка, так гордился ее растущими навыками верховой езды, как она справлялась с Редвингом.
Он предположил, что Тюрвелл должен был кого-то обвинить. Предполагалось, что обвинять Харпера было только человеком. Но Харпер потрудился с Диллоном, научил маленькую девочку ценной дисциплиной.
Тюрвеллы были хороши для Диллона, но, как указывала Дульси, они, похоже, не видят потребности, которую растущий ребенок имеет для какого-то направления в своей жизни. Харпер знал об этой потребности. Он дал Диллону цели, ради которых она жаждала, способствовала навыкам и силе ума, которые могли бы заставить ее внезапно уйти от какой-то касательной, когда она ударила по подросткам. Дульси сказала, что вам не нужно быть человеком, чтобы признать эту всеобщую потребность.
