Мутнеющим взглядом я смотрел на лежащую всего в нескольких метрах от меня Свету. Сестра прерывисто дышала, из уголка ее рта тонкой струйкой сочилась кровь. Сил у меня практически не осталось, я не мог применить на сестру даже простейшее лечебное заклинание.
Я с ужасом понял, что не могу помочь сестре. Не мог помочь нам обоим. Все мои старания оказались напрасными.
Убедившись, что попал в меня, Темный повернулся к Свете и нагнулся над ней, явно намереваясь добить.
Она слабым движением протянула в мою сторону руку в окровавленной блузке, и я решился. Осторожно, но в то же время стараясь не терять ни секунды, я потянул из нее силу. У Светы ее было немного, но на последнее заклинание должно было хватить.
За миг до того, как на шее сестры должны были сомкнуться пальцы убийцы, я бросил «копье страдания», и Темный бесформенной кучей повалился на Свету.
Несколько мгновений я лежал, потом с усилием поднялся и, наплевав на рану – арматура все еще была во мне, – подполз к Свете, стащил с нее мертвого Иного. Пошарив в его карманах, я забрал «катушку» и его мобильный. К моему огромному сожалению, воспользоваться артефактом Теслы у меня не было возможности, так как он был заполнен Темной энергией. Я мог бы активировать «катушку», но накопленная в ней сила попросту бесцельно выплеснулась бы и растворилась в Сумраке.
Отбросив в сторону бесполезный артефакт, я, стоя на коленях, непослушными пальцами набирал офис Ночного Дозора. И молился только о том, чтобы Света не потеряла сознание.
Не знаю, успел ли я набрать номер до конца, но последние силы вдруг оставили меня, и я провалился в тягучую темноту.
В штабе нас со Светой отправили в лазарет. Ранение у меня было несильное, железку вытащили, а вот сестру Осип Валерьянович оставил на какое-то время в палате. Она уже пришла в сознание, но поговорить нам не дали.
Вместо этого меня вызвал к себе Драгомыслов.
– Иди поговори, а потом поедем к маме, – сунув руки в карманы белого халата, сказал врачеватель.
Начальник был очень сильно не в духе.
– Ну и что ты на все это скажешь? – требовательно спросил он.
Я пожал плечами.
– Степан, ты сам-то понимаешь, какая это была авантюра с твоей стороны? – продолжал горячиться Геннадий Петрович. – Нет, ты, конечно, правильно поступил, придумал, как не нарушить клятву и спасти сестру. Но какой ценой, ты об этом подумал?
– А что мне еще было делать, Геннадий Петрович? К вам я обратиться не мог. Свой Дозор тоже подставлять желания никакого. И к тому же я не преступника в первую очередь хотел наказать, а спасти Свету.
