Зато Сергей прятался так ловко, что только один раз довелось ему искать. В тот раз Федос и Лена забежали за густой куст крыжовника, стоявший у самого забора.
— Лена, ты такая… — неожиданно для самого себя проговорил Федос.
— Какая? — Лена вроде бы не поняла, что хочет сказать Федос, но почему-то покраснела.
— Хорошая!
Лена еще больше смутилась, выбежала из-за куста и тут же попалась на глаза Сергею.
Только в обед, когда пригнали коров, Сергей и Лена собрались уходить.
— Больше ссориться не будем? — спросил Сергей.
— А зачем? — заулыбался Федос.
Вернулась тетя Настя и, едва увидев сложенные дрова, забеспокоилась:
— Зачем же ты так себя мучаешь, мальчик мой! Тебе же нельзя! Ты ведь слабенький!
— Слабенький? — покачала головою Марыля. — Ничего себе, слабенький…
— Деточка моя! — не унималась тетя Настя. — Да зачем же? Ах ты, ах ты, да ты устал, наверно! Ох, не случилось бы чего, не стряслось!
— Не сотрясется поленница, крепко сложена, — пробормотал Федос.
— Да не о поленнице я! — Тетя продолжала причитать: — О тебе! Ну зачем было придумывать себе такие хлопоты?
— Не я — Лена придумала, — рассердился Федос. — И работали втроем: она, Сергей и я. Между прочим, никакой я не «бедненький», и не «слабенький», и не «больной».
Под вечер дядя Петрусь привез большой воз сена, которое он накосил на лесных полянах, и свалил его возле хлева. Федос разбежался и нырнул в стог. Голова закружилась от мяты, от запахов буга и леса, Федос замер на мгновенье, потом вскочил, снова разбежался и снова нырнул. Он нырял и кувыркался до тех пор, пока не вылез из будки Дунай и не стал на него лаять.
Потом сено носили всей семьей в сарай на сеновал. Федос бросился было помогать, но тетя Настя отогнала его:
— Не надо, маленький, не надо, хватит с тебя! И так устал, пока полешки складывал.
Зато утаптывать сено в сарае никто ему не мешал. И он бегал, проваливаясь в сухую душистую траву, прыгал и, раскидывая руки, заваливался на спину.
В этот вечер тетя Настя разрешила Федосу ночевать на сеновале вместе с Миколой.
— Ну, пошли со мной, — сказал Микола. — Только смотри, чтобы все в порядке было. А то и мои штаны куда-нибудь отправишь. Как тогда, на реке.
