Он присел на корточки, положил узелок себе на колени, развязал его. Как на скатерти-самобранке на нем оказались: бутылка с молоком, хлеб, яйца, кусок сала, лук.
— Фатер полицай, — повторил мальчик, показал пальцем себе на рот, пожевал и добавил: — Эссен.
Охранник жадно глядел на разложенную перед ним снедь. Костя взял еще два яйца, протянул эсэсовцу.
— Возьмите себе! И это тоже! — Он пододвинул к краю платка кусок сала.
Немец рассовал еду по карманам, оглянулся и махнул Косте рукой:
— Дурхгее! Шнель!
Костя поспешно собрал свой узелок и шмыгнул за машину со шпалами, которая стояла возле ворот, оттуда за штабель досок. От штабеля к штабелю осторожно пробирался он по территории склада, пока не отыскал полицейских. Те сидели на досках и играли в карты. Рядом тлел костерок.
— Добрый день, дяденьки! — весело выпалил мальчик.
Полицейские разом повернулись в его сторону. Одного, кучерявого, Костя знал: он делал у Будников обыск, а потом допрашивал Костю и сестер в полиции.
— Откуда ты, шкет? — спросил кто-то из полицаев.
— Здешний, с завода, — бойко ответил Костя. — Сын кузнеца. Я самогонку принес. Вы мне за нее сигарет немецких дадите?
Костя вынул из-за пазухи бутылку.
— Погоди, погоди, — сказал, присматриваясь к Косте, кучерявый. — Не ты ли на допросе, когда я предлагал тебе сигарету, сказал, что не куришь?
— Правда, дяденька, правда! — закивал головой Костя. — Но я сигареты не для себя прошу. Я их полицейским в Теляково отнесу. А они меня за это на машине прокатят!
— Ну и балда! — захохотал полицейский со шрамом возле уха. — Ты мне побольше самогонки притащи, так я тебя прокачу аж до Узды!
— Правда? — просиял Костя. — Я, дяденьки, сегодня вам целых три бутылки нес. Так немец две отобрал. Третью, холера, не нашел.
Теперь смеялись все полицейские.
— Как же он тебя пропустил? — спросил кучерявый.
— Я сказал, что здесь мой папа служит.
— А у отца дома водка есть? — спросил высокий худой полицай.
— Больше нет. Но завтра ему за работу должны принести. — Костя хитро подмигнул. — Я отолью и притащу вам. Вот только немец может не пропустить меня. И овчарка у него страшная.
— Тогда мы к вам завтра сами заедем, — сказал полицай со шрамом.
— Что вы? — испуганно замахал руками Костя. — Отец у меня строгий. Я ведь от него втихаря… Вот что. Вы можете здесь задержаться? Как немцы уедут, я и прибегу.
— Нам задерживаться нельзя. — Кучерявый (наверное, старший у полицейских) в раздумье посмотрел на остальных.
