Посмотреть ему в глаза не хватило смелости, смотрела на чётко очерченные губы. Внутри всё сжималось, сердце гудело в ушах. Я сипло пробормотала:
— Поцелуй… меня…
Я задыхалась от… не знаю от чего, но внутри был ураган, громы и молнии, холод и огонь.
— Только поцеловать? — улыбнулся тёмный. — Что же сразу не…
Рванулась навстречу его губам и долбанулась носом о его лицо так, что искры из глаз посыпались. Мы отшатнулись друг от друга. Перед глазами плясали точки, нос ломило, я зажала его и склонилась, уткнулась лбом в одеяло. Тёмный глухо признался:
— А я-то думал, ты со столь обширным опытом умеешь прекрасно целоваться.
— Скотина! — рыкнула в ладонь и слепо ударила тёмного. — Ненавижу. Выпрямившись, гневно уставилась на него. Он хитро улыбался:
— Такуже лучше, а то слёзы, сопли. Вещи собирай, мы переезжаем.
— А?
Тут я сообразила, что хозяин так и не очнулся.
Постояльцы тоже почему-то на шум не выбежали.
Под ложечкой засосало.
— А что тут на самом деле произошло? — выдохнула я.
Тёмный почесал затылок:
— Хозяин подсыпал постояльцам сонного порошка, отравил жену, а дальше ты знаешь.
— Ты его убил?
— Да.
— Не понимаю: бандитам ты жизнь сохранил, а ему — нет.
Он помрачнел:
— Бандиты могли вывести меня на интересных людей, а этот — просто бессмысленно жестокий мудак. Вместо того, чтобы предъявить претензии мне, трусливо отыгрался на слабых женщинах. Ещё и постояльцев потравил, совершенно не заботясь о том, можно ли им пить сонный порошок и в каких дозах они его потребили. Не подоспей я вовремя, это было бы преднамеренное убийство с отягчающими обстоятельствами, наказание — смертная казнь. — Тёмный хлопнул в ладоши. — Собираемся.
— Нас будут искать по подозрению в убийстве?
— Не думаю: от удара у него просто остановилось сердце. Ни синяков, ни следов магии. Свидетелей конфликта тоже нет. — Он первый спрыгнул с постели и, прихватив подсвечник, отправился во вторую комнатку. — Наш отъезд будет выглядеть не лучшим образом, но здесь оставаться не следует.
Я смотрела ему в спину, потом на опустевший дверной проём.
Удар, останавливающий сердце и не оставляющий следов… Стоило держаться от этого хладнокровного, невыносимого и опасного тёмного подальше, а я сползла с кровати и пошла в комнатку, переполненную шорохом собираемых вещей и жёлтым светом.
— Вот гад, мог бы и аккуратнее. — Тёмный разглядывал флаконы на просвет. В них копошилась тёмная субстанция с красными глазками, и мне стало нехорошо. — Он их напугал, урод. Несколько погибли…
