Прижалась к нему спиной, он обхватил меня под грудью и шумно втянул воздух у самого уха, понюхал шею. В его голосе слышалась усмешка:
— Орки очень яркие существа, в них словно играет солнце. Полуорки несут в себе лишь часть этого восхитительного сияния… Ты когда-нибудь пробовала с чистокровным орком?
— Нет, чистокровные же не покидают резерваций, а я так далеко не ездила.
Тёмный потянул подол моего платья. Кожа покрылась мурашками, я задрожала, мышцы налились свинцовой тяжестью трепетного возбуждения. Холодные пальцы скользнули по бедру, сминая ткань, пробираясь на ягодицы, поясницу, скользя вдоль позвоночника к лопаткам.
— Они буквально опаляют своим жаром, — шептал тёмный, вычерчивая завитки на моей левой лопатке. — И они выносливые, выносливее полукровок. Я бы сказал — неутомимые.
— Пробовал? — сипло спросила и зажмурилась.
Скольжение пальца по коже сводило с ума.
— Да. Жил несколько лет в исконных оркских землях. Еда там специфическая, но весёлое было время…
Он всё водил пальцем, и я задыхалась, дрожала, горела и изнывала.
— А я только с полуорками, — прошептала я. — Но они тоже впечатляют. Вот только что…
— Тсс, — тёмный прижался носом к моему затылку. — Не надо рассказывать, я не пресветлый, меня это не возбуждает. — Он перешёл на шёпот: — Предпочитаю другие способы.
Он прижал ладонь между лопаток, скользнул ею вниз, на живот, притиснул меня к себе так крепко, что я ощутила сквозь ткань жар его отвердевшего члена. Обезумевшее сердце рвалось из груди, я тяжело дышала.
— Ты такая тёплая, — сонно произнёс тёмный. — Спи.
Нужно было срочно успокоиться — я задыхалась, сердце бухало в висках, рука тёмного придавила неподъёмной тяжестью. И стало тревожно, даже страшно — хотелось бежать, спрятаться, кричать, прыгать, резать кожу — только бы избавиться от непонятного, раздиравшего сердце, лёгкие, всю меня ощущения.
— Не бойся, — прошептал тёмный. — Я не причиню тебе вреда… не сейчас точно.
Брызнули слёзы, но я не пыталась вырваться, просто лежала, и губы дрожали, пальцы дрожали. Стала скручиваться калачиком. Срывающимся шёпотом спросила:
— Ч-что т-ты дел-лаешь?
— Греюсь, — тёмный зарылся носом в мои волосы. — Не нравится — можешь уйти, я не буду удерживать.
Приподнялась, его рука соскользнула с моей талии. Я глубоко, часто дышала, голова пошла кругом, но в целом я успокоилась.
И чего, собственно, испугалась?
Вновь легла, сама придвинулась вплотную к тёмному, он меня обнял, как прежде.
