— Но вы же говорили…
— Я передумала.
— А если господин Пол…
— Господин Пол в Испании, играет в войну. Он не намерен возвращаться, чтобы порулить «роллсом». Можно выбрать только одно из двух, такова жизнь.
И она пошла прочь своей летящей поступью. Андрей не верил ушам: ему приказывают чинить машину для Николаса! И он бросил ей вслед:
— А ваши родители…
Этель обернулась.
— Что?
— Мисс Мэри рассказывала, как ваш отец любил эту машину.
Этель опустила глаза и ответила:
— А тебе какое дело? Разве я с тобой говорю о твоих родителях? Вот и ты не говори о том, чего не знаешь.
Она ясно помнила одну поездку с отцом, когда ей было лет пять. Возвращаясь из Глазго, он заехал на вершину холма, выключил мотор, и белый автомобиль спустился сверху на полной скорости и в полной тишине. Этель встала на заднее сиденье; ее платье развевалось на ветру, который гудел и стонал, словно призрак.
И все-таки год спустя, когда отец увидел над замком аэроплан, он сказал Этель, стукнув по кузову «роллса»:
— Погляди на эту несчастную колымагу, — в сравнении с такой птицей она просто жалкая железка!
Но для Этель Silver Ghost навсегда остался самой прекрасной из всех «железок»…
— Сообщи Николасу, когда мотор будет в порядке, — сказала она. — А сейчас принеси мне бензин, я уезжаю.
Андрей поставил канистру позади сиденья маленького «нейпир-рэйлтона».
— Я не хочу будить Мэри. Если спросит, где меня искать, я на севере. Еду в Аллапул[6] встречать старинную знакомую моих родителей, герцогиню д’Альбрак. Вернусь завтра.
Она нажала на газ, и рев мотора в ночной тьме наверняка разбудил не только Мэри и других обитателей замка, но и лань Лилли, спавшую в зарослях папоротника милях в пятнадцати отсюда.
Андрей провел за работой всю ночь. Утром он рухнул на солому. Теперь «ролле» заводился с четверти оборота.
Когда через два часа он проснулся, машина исчезла. Он закричал, добежал до крыльца, никого не увидел и ворвался в кухню, белый от ярости.
— Где «ролле»? — взревел Андрей.
Повар Скотт удивленно посмотрел на него, вытирая руки о штаны. Он готовил ужин для герцогини д’Альбрак, которую ожидали нынче вечером.
— Разве тебя не было утром в замке? Николас, сын Питера, починил его. Мы все ходили смотреть.
— Куда он уехал?
— Да почем я знаю!
Андрей со злости стукнул кулаком по столу и выбежал через черный ход, опрокинув по дороге скамейку. Он промчался по аллее, обсаженной кустами. Питера он нашел в розарии. Он обрезал сухие стебли и мертвые бутоны, чтобы первые осенние бури не повалили розовые кусты.
