Рекруты Натоотваля - хроника войны | страница 24
— Всё понял. Семь пятнадцать и десять. Хранит нас Господь! Несколько раз за сутки мы должны были умереть, а он ещё держит нас на этом свете. Прощайте! Прощайте, герр полковник, служить с Вами было удовольствием! — торжественно произнёс Гофман, неуклюже перекрестился огромной перчаткой и закрыл стекло шлема себе и Эйхбергеру.
Дыбаль помог ему опустить на горловину контейнера тяжёлый люк и повернуть до клиновидные запоры. Когда раздался щелчок внутреннего запора, он сказал:
— Такое чувство, что мы могильную плиту закрыли!
— Хочу в Польшу! — сказал фон Конрад, — что ты там говорил про Польшу?
— Теперь пора позаботиться о нашем шаттле… — Уайтгауз разбил стекло щитка запуска системы самоуничтожения станции, открыл панель для набора кода. Вставив и повернув ключ, взятый с шеи Айдема, он вдавил до щелчка красную кнопку, похожую на шляпку гриба. Включилась сирена и звуковой секундомер начал обратный отсчёт. Женский голос с тембром, от которого бежали мурашки по коже, объявил:
— Шаттл «Independence» готов к взрыву. Осталось две минуты пятьдесят пять секунд.
— Что шипит? — спросил Уайтгауз, стараясь высунуть подальше из шлема скафандра ухо.
— Я открыл водородный резервуар озонового реактора, — сказал Маклифф, вслушавшись в свистящий звук, похожий на свист гигантского чайника, кипящего на огне, — водород прибавит мощности взрыву, когда сработает самоуничтожение. Арабы будут счастливы — они любят умирать с шумом и пафосом!
Астронавты с трудом, словно проводили на ковре борцовскую схватку, заняли положение в контейнере. Из-за недостатка места, они почти стояли лицом друг к другу, соприкасаясь нагрудными щитками. Арабы в это время интенсивно скрипели и жужжали алмазными бурами, вскрывая люк между грузовым модулем и самим шаттлом. Шипел льющийся жидкий водород, тикал таймер самоликвидации, выла сирена, звучал сигнал тревоги и бесстрастный голос в наушниках констатировал:
— Шаттл готов к взрыву. Осталось одна минута и сорок пять секунд…
— Закрывайте люк! — скомандовал Уайтгауз, чувствуя, что сердце бешено колотится.
Дыбаль за кусок проволоки, чтобы не вылезать наверх, дёрнул крышку и уронил её, едва не разбив шлем. Маклифф крутанул колесо внутреннего запора. Подсветка шлемов выхватила из темноты внутренности контейнера с полусидящими на съестных припасах и оборудовании астронавтами. О том чтобы двигаться не было и речи. Можно было лишь шевелить кистями рук, отчасти двигать руками. Манфред фон Конрад что-то нашептывал, то ли молился, то ли громоздил одно из жутких многоэтажных немецких ругательств. Маклифф кусал губу, держа палец на кнопке таймера, не отрываясь глядел на нарукавный высотомер — 99,6 мили.