- Как вы отреагировали, услыша такую версию о природе непонятных тресков? - Разумеется, пришла в ужас. - И что же вы предприняли?
- По совету той соседки обратилась за помощью к одной набожной старушке, якобы умеющей "заговаривать нечистую силу". Старушка вошла в мою квартиру с флаконом святой воды в руках. Побрызгала водой во все углы в доме, что-то пошептала и ушла. - Процедура помогла? ^ Представьте себе, да. Трески прекратились... Миновало два года.
Нина Григорьевна, работавшая в ту пору на одном из ростовских заводов, всегда выходила из дома, отправляясь на работу, в семь часов утра. Просыпалась же в шесть часов - по звонку будильника. В один далеко не прекрасный день весной 1972 года потребность в будильнике отпала - к ужасу женщины. Начиная с сего треклятого дня, она стала просыпаться за две-три минуты до того, как начинал трезвонить будильник.
Ее будил очень громкий, энергичный стук в дверь, которая вела из жилой комнаты в прихожую.
- Когда стук раздался впервые, я страшно изумилась,- говорит Лихобабенко.- Ведь кроме меня и моей дочери, в то мгновение, как и я, спавшей, в квартире никого не было! Вылезла я из-под одеяла, подошла к двери, в недоумении распахнула ее. Вижу, за дверью никого нет... На следующее утро неведомо кто снова затарабанил кулаком в дверь. И опять я не обнаружила никого за той дверью. Так продолжалось изо дня в день,- сокрушенно вздохнув, сказала Нина Григорьевна.
Быстро записывая ее рассказ, я проронил мимоходом: - Надо было вновь обратиться за помощью к той вашей набожной бабульке.
-А я и обратилась. На сей раз старушка пришла ко мне не с пузырьком святой водицы, а с куском самого обыкновенного белого мела в руке. Молча и очень быстро она нарисовала мелом кресты на всех дверях, какие только были в квартире. Затем сказала шепотом: "Ни в коем случае не смывай кресты в течение, как минимум, месяца". И покинула мой дом.
- Так. Кресты мелом. На всех дверях. Очень интересно... И что в результате? - Стуков больше не было.
- Пожалуйста, дайте мне адрес этой бабки,- попросил я и, вознеся авторучку над блокнотом, приготовился записывать.
-Адрес... Ее адрес нынче-городское кладбище. Старушка померла года три или четыре тому назад. Пусть земля будет ей пухом.
Нина Григорьевна размашисто перекрестилась. Потом молвила:
- К сожалению, пугающие события в моей злосчастной ростовской квартире не окончились на этом. Прошло более десяти лет. Я почти напрочь забыла о загадочных тресках, "залитых" святой водой, и о не менее загадочных стуках в дверь, "замазанных" святыми белыми крестами. Наступило лето 1983 года.
