- Дура что ли? - возмутилась подруга. - Да с кем не бывает! Ладно, щас бегом умываться, а потом... будем спасать твою честь!
На этот раз подруга мучила недолго... минут сорок. Она обхаживала Люду, словно кот - сметану. И как бы даже ничего не делала: всё примеривалась, приглядывалась, бралась подкручивать и подкрашивать, сама же скептически хмыкала, разглядывая собственное творчество. Людыно нытьё "ну хватит!.. ну пошли уже!.." отметалось непривычно резким "терпи!", и всё начиналось заново: опять подводила, опять подкручивала... Но вот, с торжественным "можно!", перед Людой было водружено зеркало и все заранее приготовленные слова застряли у той в горле, потому что ругать Юльку было не за что. Юльку можно было только хвалить...
Вроде всё осталось на месте, но в обычной бледной конопатости вдруг появился оттенок чего-то утончённо-возвышенного, "лисий хвост" расплёлся и лёг на плечи, обрамляя лицо мягким золотом, из-под едва подведенных бровей глянули серые неземной задумчивости глаза.
- Вот ещё бы вечернее платье сообразить... - оценивающе прищурилась Юлечка.
- НЕТ!
- А ему бы понравилось...
- Обойдётся... - буркнула Люда, краснея и, пока не поздно, бросилась искать "вечерние" джинсы.
"Ну-ну..." - многозначительно добавила Миклуха, и Люде очень не понравилось ощущение готовящейся подлянки.
Уже почти придя на работу, Люда увидела через стеклянные двери толпу народа в вестибюле и наотрез отказалась идти главным входом. Пришлось Юльке отбрехиваться от назойливых вопросов и открывать "подпольщице" окно с заднего двора. При этом, ощущения обе испытали НЕПЕРЕДАВАЕМЫЕ! Юлька ругалась, втягивая подругу через подоконник, Люда краснела, вполне сознавая идиотизм положения, малАя ухихикивалась, явно готовя какую-то пакость. Само счастье, что в коридоре никто из знакомых не встретился. Неожиданность подстерегала как раз за дверью своей комнаты - там их появление вообще не заметили.
- Як ви можете так говорити?! - бушевал там Мыкола Яковыч, "испепеляя" орлиным взором окружающих. - За що ви так не любите св╕йнарод?!!
- Може навпаки - любимо... - попытался вставить Владимир Иваныч, но сознание оппонента было уже вне досягаемости. Мыкола Яковыч в сердцах махнул рукой - что, мол, вам объяснять! - и выскочил наружу. Девочки, оторопело замершие у выхода, едва успели посторониться.
- Фух! Ну, развоевался Мыкола... - Владимир Иваныч покачал головой. - Как он не понимает, что ломать...
- Так! Мужчины! - вмешалась Екатерина Львовна, до этого момента изображавшая деталь мебели. - Может хватит о политике?
