— Твой друг Эш молодец, довез тебя до дома.
— Он хороший.
— Он тебе нравится?
Я улыбнулась.
— Нравится? Нет. Он слишком юный для меня.
Я ощутила, как Ада напряглась. Я повернула голову. Ее глаза сияли. Ой-ой.
— А для меня?
— Нет. Ему двадцать. А тебе все еще пятнадцать.
— Это всего на пару месяцев, — возразила она.
— И у тебя есть парень, — напомнила я. Она пару месяцев сохла по Лейтону. Я видела его. Но не была впечатлена. Особенно, когда он назвал меня упырицей и показал жест банды.
— Не знаю, — пробормотала она. — Порой мне кажется, что мне больше не нравится Лейтон. Он не понимает меня. А я хочу, чтобы парень понимал меня.
— Это я знаю, — сказала я, чувствуя, как усиливается сонливость.
— Он думает, что мое увлечение модой — глупости. Думает, что мне стоит быть болельщицей, но это глупо. Они глупые. А он не примет отказ.
Я осторожно посмотрела на нее и заговорила с пересохшим ртом:
— Что значит — не примет отказ? Он под давлением хочет заставить тебя заняться сексом?
Ее щеки вспыхнули, и я знала, что ответ — да. Когда я нашла презервативы в столе Ады, я подумала, что у нее уже был секс. И то, что его еще не было, приносило мне облегчение.
— Ада, он не для тебя. Он должен уважать твои желания, а не вести себя как козел. Поверь, я знаю козлов. Тебе нужен тот, кому ты будешь нравиться, несмотря ни на что. Твоя мода, идеи, блог, перепады настроения, тайная любовь к японской поп-музыке и отвращение к физкультуре. Ему должно нравиться все.
Она посмотрела на меня смущенно.
— Я просто хочу, чтобы любили меня, потому что это я.
Ее честность ранила мое сердце.
— Знаю. Все этого хотят.
— Ты такое слышала? Кто-то любил тебя за то, какая ты? Без пошлых мотивов?
Я печально улыбнулась ей.
— Нет. Такого не было.
Она помрачнела. Ее настроение совпадало с моим.
— Но это еще может произойти, — добавила я.
— Даже когда они узнают о твоих… эм, силах?
Было странно слышать, как она называет мои дела с призраками силами, особенно, таким серьезным тоном, но она, может, и не ошибалась.
— Ну, теперь я буду осторожнее, — пошутила я, язык заплетался.
Ада открыла рот, чтобы что-то сказать, но медленно закрыла его. Она поджала губы и выдохнула носом. Она думала о чем-то еще.
— Что такое? — лениво спросила я. Сон был уже близко.
— А если… я — такая, как ты?
Я не понимала ее слова, я хотела высказать это ей. Но рот уже был слишком слаб, чтобы говорить. Глаза закрылись, и я провалилась в сон.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ:
Хоть боль все еще пронзала меня время от времени, я смогла прийти на работу днем, к удивлению Эша и Шэй.
