Пока решался вопрос с отправкой экспедиции дальше, необходимо было найти какое‑то временное пристанище. На станции и возле железнодорожных путей теснились палатки, но и под их тонким брезентом не всем прибывающим на станцию красноармейцам нашлось место. Дымили костры, вокруг которых сгрудились «бездомные». Они покорно ждали, когда в одной из палаток освободится место, лишь бы хоть какая‑то крыша имелась над головой, да стены, чтобы защитили от пронизывающего до костей степного ветра. Так что на самой станции искать убежища было бесполезно.
По соседству имелся небольшой посёлок. Вильмонт получил у начальника гарнизона специальный ордер, ибо о том, чтобы самостоятельно отыскать свободный угол, нечего было и думать. В каждой хате количество остановившихся на постой военных превышало все допустимые нормы. Куда ни кинь взгляд – в окне ли под камышовой крышей или во дворе за хлипкой изгородью из нескольких тонких жердей – обязательно маячит фигура в гимнастёрке и галифе. Дом, куда их определили для проживания, находился на самой окраине села. Старая, низкая, давно не беленная, закопченная от пола до потолка хата была полна людей. Все – здоровые и больные спали вповалку на земляном полу, один хозяин – древний старик – на лавке.
Оставаться в этом переполненном людском муравейнике было смерти подобно. Тиф начинал выкашивать людей. Поэтому генерал решил переночевать у костра, а утром снова идти к местному начальству и требовать содействия в отправке экспедиции.
Они появились не вовремя. Во дворе ЧК один из местных начальников – тот, что со шрамом спешно собирал конный отряд в погоню за снова объявившейся неуловимой бандой. Изъеденное оспой лицо чекиста, изуродованное длинным шрамом, предавало ему свирепый вид. И в данном случае внешность полностью соответствовала характеру человека. Как Луков уже успел убедиться, этот тип, похоже, был самым кровожадным в местной «чеке». Он до последнего требовал не верить фальшивым мандатам арестованных и убеждал сослуживцев пустить в расход «на всякий случай» бывшего генерала и его заступника.
Перетянутый крест‑накрест портупейными ремнями в простреленной в нескольких местах будёновке со звездой командир беспрестанно отдавал приказания своим людям. Большинство его кавалеристов уже сидели в седлах с винтовками за плечами и нетерпеливо ожидали окончания сборов.
Так как другого начальства поблизости не наблюдалось, Вильмонт решительно направился к страшному чекисту. Когда генерал подошёл, тот уже вставил одну ногу в стремя.
