Опустил детеныша на землю. Она потерлась о мои штаны и легла у ботинка, положив мордочку на носок. - Ты наверное голодная ? - машинально произнес негромко. "Девочка" подняла мордочку, глянула на меня багрово-красными глазами, но, по человечески умными и что то пропищала. Сейчас я тебя покормлю… Накормить кашей ? А может ей еще рано ? Тогда сгущенкой – самый раз. Снял рюкзак, достал самочке сгущенку, а себе – плитку шоколада. Развернул, достал фольгу, вынул нож. "Девочка" отчаянно запищала – НЕТ ! – заверещала очаянно ! – Да не бойся ты – я тебя не обижу. Буду кормить, защищать и… может, даже, любить… добавил негромко. Верещание как отрезало – самочка что то пропищала в ответ…
Вырезал в земле неглубокую ямку, примял в ней фольгу (получилось блюдечко), налил туда полбанки сгущенки. Взял за шкирку "девочку", поднес к сгущенке, ткнул носом. Дите возмущенно пискнуло, но, облизало нос и накинулось на вкуснятину. А я, в это время, умял шоколад. "Девочка" вылизала все и вопросительно подняла мордочку – еще будет сладость ? – А не лопнешь ? - проворчал я. Она замотала мордочкой. Смотри ты – понимает – удивился я. Ладно – вылил остатки на фольгу. Вскоре фольга блестела чистотой, как новая. Нагнулся, поднял – пригодится для нового блюдечка. Самочка улеглась мордочкой на ботинок, довольно пискнула. Есть контакт… А что дальше ?...
Что мне с ней делать ? Оставить здесь умирать ? "Девочка" подняла мордочку и замотала отчаянно, глядя в глаза. - Я тоже так думаю – не дело тебя здесь оставлять. Хоть ты и хозяйка Зоны, но пока маленькая – сожрут и и не подавятся. Самочка закивала головкой, соглашаясь. Значит надо брать тебя с собой: кормить заботиться, защищать. "Девочка" поднялась, встала на задние лапы, передние положила на ногу, вытянулась – Ты моя мама. Я тебя люблю ! – раздалось у меня в голове так отчетливо, что я вздрогнул. Нагнулся, погладил по пока еще мягким костяным пластинкам – Я не мама – я папа. Папа главнее, старше, сильнее. А ты – моя дочка. Буду звать тебя ХИМА. Я тебя тоже… запнулся на секунду – тоже люблю. Слушайся папу во всем ! Папа… Папа сильнее… Я Хима… Папа любит Химу… Слушаться папу… Голос в голове угасал… Вот это я попал ! И мысли читает и свои передает. Хотя насчет читает – это вряд ли – скорее чувствует, как эмоции. А может и читает…
Хима уснула у меня на ботинке. Присел, погладил по мордочке, лобастому лбу, загривку, спинке… Девочка пискнула, довольная во сне… А химера по прежнему дергалась, никак не умирая. Осторожно снял с руки перчатку, переложил на нее мордочку Химы и поднявшись, направился к химере. Подошел, встал невдалеке, возле морды. С трудом убрав с глаз серую поволоку смерти чудовище взглянуло мне на мгновенье в глаза. И столько успел я увидеть и почувствовать ! И адскую боль в мышцах и внутренностях; и горечь того, что умирает; и страдание от того, что оставляет дочь в этом мире, где без матери ей не выжить и надежду на то, что самый главный ее враг сохранит жизнь ее девочке, раз обещал… Пристрелить, чтоб не мучилась ? На глазах у дочери ?
