— Здравствуйте, дорогие пассажиры! — задорным голосом произносит мальчик.
Медленно пассажиры поднимаются со своих мест. Со всех сторон доносятся голоса:
— Садись, мальчик. Садись.
Молодой человек тоже встает. Он говорит старику, указывая на мальчика:
— Вот. Учитесь. А то — старость… Тьфу. — Он поворачивается к мальчику:
— Садись, дорогой.
— Спасибо, — отвечает мальчик. — Я постою. Мал я еще садиться.
Мальчик кладет на пол учебники и шахматы. Заносит над скрипкой смычок.
— Если бы я мог, я бы уступил место всем вам, — говорит он и начинает играть.
Автобус наполняет грустная нежная музыка. Все улыбаются и плачут. А мальчик играет. А все плачут. А он играет. А все улыбаются. Автобус отрывается от земли и исчезает в облаках. Из облаков идет дождь.
Вселенная, способная на подлость
Автобусная остановка находилась в безлюдном, плохо освещенном месте. На остановке этаким Робинзоном стоял сутулый человечек с интеллигентным лицом. Умные глаза спрятались за очками с толстыми линзами. Человечек устремил задумчивый взгляд в ночное небо и что-то беззвучно шептал. Он был так увлечен этим занятием, что не заметил, как к остановке причалил еще один потенциальный пассажир. Новоприбывший своей наглой физиономией и глуповатым взглядом являл собой полную противоположность очкарику и был вполне достоин называться жлобом.
— Эй, профессор!
Очкарик от неожиданности подпрыгнул и, увидев жлоба, внутренне сжался, предчувствуя неприятности.
— Сигаретки не найдется? — многозначительно осведомился жлоб.
— Не курю… — подписал себе приговор очкарик. — Извините… — добавил он с робкой надеждой на помилование.
— Та-а-ак, — сказал жлоб, автоматически сжимая кулаки. Очкарик зажмурился.
Но жлобу внезапно стало скучно. Он вдруг почувствовал, что привычная забава ему надоела.
— Ладно, живи, — милостиво позволил он.
Очкарик удивленно открыл глаза, еще не веря, что опасность миновала.
— Миновала-миновала, — заверил его жлоб.
Не тратя больше времени на сомнения, очкарик вновь уставился в небо. Жлоб перехватил его взгляд и проявил любопытство:
— Чё это ты там высматриваешь?
— Я смотрю на звезду… — ответил очкарик.
— На какую звезду? — не понял жлоб.
— Вон на ту, — очкарик вытянул в небо указательный палец.
— А на фига?
— Я смотрю на нее и думаю о бренности всего сущего.
Жлоб нахмурился и дал понять, что обиделся:
— А в лоб?
— Ее ведь уже нет, — пояснил очкарик.
— Кого?
— Звезды… Ее нет. Уже несколько миллионов лет.
Жлоб посмотрел на небо, потом снова перевел взгляд на очкарика.
