И она беспомощным и трогательным взглядом посмотрела на Гроскопфа.
— Какое счастье, что вы так милы и оказываете мне поддержку, — прибавила она с чарующей улыбкой.
— Я делаю все, что в моих силах, — сказал Гроскопф, и лицо его просияло, как луна. Он справился наконец с портфелем и потрепал свободной рукой по спине своей дамы…
— Все, что в моих силах!
Дама на рекламе уже выздоровела и появилась в элегантном дорожном костюме под руку с каким-то импозантным, очень богатым господином — вероятно, директором банка или коммивояжером по продаже холодильников. И он увез ее в своем лимузине.
— Я навещу вас сегодня после обеда, и мы подробно обо всем поговорим, — предложил Гроскопф, снова принимаясь за свой портфель.
Но тут портфель стал распространять упоительный и не подлежащий точному определению аромат. Может быть он исходил от отличной ливерной колбасы, может быть от копченой корейки. А может быть и от сосисок, тоже лежавших здесь.
— Сейчас, к сожалению, я очень спешу домой.
Прелестные, еще совсем юные дамочки задирали ножки в такт оглушительному джазу. Дива сидела, равнодушно развалясь, в ложе. Богатый господин стоял позади нее.
— Вы собираетесь прийти ко мне? О, как это чудесно, — пролепетала дама с хорьками, теребя мех горжетки.
Она многозначительно улыбнулась, протянула ему изящную руку и упорхнула.
Гроскопф опять взглянул на пестрые кадры, мелькавшие на фасаде кинотеатра, и отправился кратчайшим путем домой. Его супруга должна была еще успеть подать на стол папки, то есть, наоборот, жаркое.
Глава магистрата вернулся из командировки в конце недели. Но его ждала обширная корреспонденция, и в первые дни он никого не принимал. Кроме того, он должен был провести собрание в ресторане «Келлербрай». А воскресенье само собой отпадало, хотя и в этот день он отнюдь не предавался праздности. Как всегда, после возвращения из церкви состоялось закрытое совещание по финансовым вопросам, затем последовал банкет. Он должен был показать своим приезжим гостям город. Вечер ему пришлось посвятить личным делам, в частности подготовиться к следующей командировке. Так что воскресенье само собой отпало.
Брунер отложил свое дело до понедельника.
— В понедельник все решится, — сказал он жене. — Начальник обязан заботиться и о своих сотрудниках.
— Но если он в отъезде? — возразила Люциана, чистя картофель. — Не может он быть одновременно и тут и там!
— Вот в том-то и дело. Начальство не может быть одновременно и тут и там. Поэтому его нет именно там, где оно особенно нужно. Ты сама видишь, что из этого получается. Этакий пакостный выговор! Ведь это же черт знает что! Что же, так и глотать все молча!
