— Не разрешит, — помотал головой Гарольд. — Особенно теперь. Его самолюбие и так уязвили, а тут еще я… Не разрешит.
— А ты все-таки попробуй. — Карл встал со стула и потянулся. — Причем говори сразу за троих: себя, Эраста и вон Робера. Одному тебе до дома не доехать, боюсь. Ты даже из герцогств не выберешься, тебя по дороге убьют, скорее всего. Я бы тоже с вами поехал, да вот только за остальными нашими присматривать надо.
Сказал бы это кто другой, я бы подумал, что он струсил. Но это были слова Карла, который совершенно не умел юлить и всегда говорил только то, что думал.
— Ты всерьез думаешь, что я боюсь каких-то разбойников? — удивленно спросил у Фалька Монброн.
— Нет, не думаю. — Карл вытер пальцы о колет. — Но они-то не знают того, что ты их не боишься, потому могут запросто тебя встретить на ночной дороге или прищучить в какой-нибудь корчме. Если вас будет трое, вы отобьетесь, если ты будешь один, то вряд ли уцелеешь. Дело не в уроне чести, дело в том, что надо доехать туда, куда ты направляешься. Да и там тебе пара лишних шпаг не помешает.
— Если все так, как ты думаешь, у тебя дома может уже почти не остаться союзников, — подтвердил Робер. — Ты же знаешь, как быстро люди предают своих покровителей, если меняется ситуация при дворе. Трое — это больше чем один.
— Все так, — признал Гарольд. — Вот только Ворон и меня одного не отпустит, а уж троих-то…
— Если все время говорить: «Не получится», — то ничего и не получится, — назидательно произнес Карл. — Надо пробовать, а ну как выйдет то, что ты желаешь? И потом, что ты теряешь?
— Надо будет того окорока попробовать, что ты ел, — деловито сказал Монброн. — Он, похоже, волшебный. Вон ты как заговорил, прямо как мыслитель из великих. Или дело в коржиках?
— Оставьте коржики в покое, — потребовал я. — Я их Агнесс принес, а не вам. И вообще, пошли в залу, дело к ужину.
— То, что о нашем разговоре надо помалкивать, надеюсь, объяснять не надо? — спросил у нас Монброн уже в коридоре.
— Фраза из дешевого романа, — фыркнул де Лакруа. — От тебя подобного не ожидал.
— День неожиданностей, — хохотнул Карл. — Я изрекаю мудрые фразы, Монброн — банальности, а фон Рут неожиданно заступается за де Прюльи. Эраст, ты уже на спинку двоих из наших соучениц уложил. Может, пора остановиться? Это женщины, они не любят соперниц.
— Если бы ты мне такое сказал, я бы не посмотрел на то, что мы друзья, — ровно произнес Робер. — И уже через десять минут мы бы дрались во дворе до смерти.
