| Он разрезал конверт ножом для масла и прочёл: |
| "DEAREST UNCLE JOLYON,- I can't bear to write anything that may disappoint you, but I was too cowardly to tell you last night. | "Милый, дорогой дядя Джолион, мне так тяжело писать Вам то, что Вас может огорчить, но вчера я просто не решилась сказать. |
| I feel I can't come down and give Holly any more lessons, now that June is coming back. | Я чувствую, что не могу, как раньше, приезжать и давать Холли уроки, теперь, когда возвращается>Джу>н. |
| Some things go too deep to be forgotten. | Некоторые вещи ранят так глубоко, что их нельзя забыть. |
| It has been such a joy to see you and Holly. | Так радостно было видеть Вас и Холли! |
| Perhaps I shall still see you sometimes when you come up, though I'm sure it's not good for you; I can see you are tiring yourself too much. | Может быть, мы ещё будем иногда встречаться, когда Вы будете приезжать в город, хотя я уверена, что Вам это вредно, - я ведь вижу, как вы переутомляетесь. |
| I believe you ought to rest quite quietly all this hot weather, and now you have your son and June coming back you will be so happy. | По-моему, Вам нужно как следует отдохнуть до конца жары, и теперь, с приездом Вашего сына и Джун, Вам будет так хорошо. |
| Thank you a million times for all your sweetness to me. | Тысячу раз благодарю Вас за всю Вашу доброту ко мне. |
| "Lovingly your IRENE." | Любящая Вас Ирэн". |
| So, there it was! | Так вот оно! |
| Not good for him to have pleasure and what he chiefly cared about; to try and put off feeling the inevitable end of all things, the approach of death with its stealthy, rustling footsteps. | Вредно ему радоваться, иметь то, что он больше всего ценит; пытаться оттянуть ощущение неизбежного конца всего, смерти, подкрадывающейся тихими, шуршащими шагами! |
| Not good for him! | Вредно! |
| Not even she could see how she was his new lease of interest in life, the incarnation of all the beauty he felt slipping from him. | Даже она не могла понять, что она для него -новая возможность держаться за жизнь, воплощение всей той красоты, которая от него ускользает. |
| His tea grew cold, his cigar remained unlit; and up and down he paced, torn between his dignity and his hold on life. | Чай остыл, сигара оставалась незакуренной; а он все шагал взад-вперёд, разрываясь между жаждой жизни и гордостью. |
