- Ты уже не веришь ни мне ни ей? - продолжал Эбиро. - Глазам тоже не поверишь, если увидишь? Она же святая...
- Послушай ты, - Амхиваль схватил за горло друга и злобно прошипел, - не смей так говорить...
- Хватит! - раздался властный голос, и страсти тут же улеглись.
Магистр Чисвар грозно возвышался над ними, как непоколебимый Колосс, недовольно глядя на обоих. Весь зал обернулся в их строну, с интересом ожидая развязки.
- Я не позволю решать подобные вопросы у меня в замке, - прогрохотал он и тут же успокоился. - Давайте-ка спросим саму Зару.
Он посмотрел на девушку, и та поёжилась от этого взгляда.
- Нет, конечно нет, - запротестовала она. - я бы никогда...
- Ах ты ж... - оскалился Эбиро, но магистр вытянул руку, и тот замолчал.
- Мне-то всё равно, - начал он, - какие у моих учеников любовные интриги. Но то, что эти два закадычных друга ссорятся из-за тебя, вызывает у меня неодобрение. Поэтому спросим ещё одного человека. Себастьян!
Казалось, голос разнёсся по всему замку. И тут же из толпы вынырнул тот самый усатый бабник, только сейчас его вид казался более жалким, чем тогда на балконе. Он подбежал к магистру, пряча глаза, будто провинившийся пёс.
- Да, магистр Чисвар, - поклонился он.
- Друг мой, видишь ли какая у нас проблема. Эбиро утверждает, что эта девушка была соблазнена тобой и ублажала тебя на балконе. Однако она сама это отрицает. Поэтому ответь, так ли это на самом деле? Но, - магистр поднял палец, - помни, что я очень не люблю лжецов.
При этих словах Зара вздрогнула и с опаской посмотрела на Себастьяна. Тот взглянул на неё и слегка усмехнулся.
- Прости, Амхиваль, - взглянул на мага и развёл руками. - Честно говоря, я этого не хотел, но она была настойчива. Ей нужно было уплыть из города, взамен обещала сделать то, чего я ещё не получал. Признаюсь, у неё получилось.
Лицо Амхиваля побагровело, кулаки сжались, и он двинулся в сторону дамского угодника, от чего тот в страхе попятился. Но дорогу ему преградил посох магистра.
- Не смей драться у меня в замке, - вновь повторил он. - Лучше разберись со своей пассией, как я понимаю - она зачинщица сего бардака.
Амхиваль повернулся к Заре. На его лице отражалось сразу несколько эмоций, главными из которых были обида и злость.
- Как же так? - развёл руками. - Ведь я люблю тебя, я давал всё, что у меня было, чего тебе не хватало? Я дал тебе жизнь.
- Дал мне жизнь? - фыркнула та, откидывая прядь волос. - Не делай себе чести, ты только о себе и думаешь. По-твоему, если нашёл и вставил в меня хренову косточку, то всё - дело сделано?
