— Наш капитан говорит, они сейчас там на вес золота. И винтовок у нас тоже порядочно, а боеприпасов полным-полно. Он и меня взял в долю. Все лучше, чем служить в пароходной компании да играть на палубе в крикет с пассажирами. Я уже решил, как повстречался с капитаном: все это побоку и куплю сахарную плантацию. Душа-человек, наш капитан! Пойду доложу ему. Всю ночь его не было; вернулся на борт, когда уже четыре склянки пробили; теперь прилег вздремнуть, но ради вас разбужу, не заругает.
Он вышел. Я гадал, что в Зэхери Пирсе могло привлечь такого вот юнца? Какой-нибудь сынок, один из двенадцати детей сельского пастора, не иначе, горит желанием застрелить нескольких негров, вечно ребячливый и простодушный.
Вернулся он с целой грудой бутылок.
— Что вы будете пить? Капитан выйдет через минуту. А мне надо наверх. Дел по горло.
Минут через пять Зэхери Пирс действительно вышел. Он даже не протянул нам руки, за что я проникся к нему уважением. Лицо у него было утомленное и еще более вызывающее, чем обычно.
— Слушаю вас, господа, — сказал он.
— Мы пришли спросить вас, как вы намерены дальше поступить? — сказал Дэн.
— Не понимаю, — ответил Пирс, — какое вам до этого дело?
Маленькие глазки Дэна сделались совсем злыми, как у кабана.
— Вы получили от меня пятьсот фунтов, — произнес он. — Как вы думаете, почему я их дал вам?
Зэхери хрустнул пальцами.
— Это меня не интересует, — сказал он. — Я отплываю в среду. Ваши деньги в сохранности.
— Знаете, что я думаю о вас? — сказал Дэн.
— Нет, и знать не хочу! — Потом он улыбнулся со свойственной ему удивительной способностью вдруг преображаться. — А впрочем, как вам будет угодно.
Дэн вконец помрачнел.
— Ответьте мне честно, — проговорил он, — какие у вас намерения по отношению к ней?
Зэхери глянул на него из-под насупленных бровей.
— Никаких.
— И у вас хватит низости отрицать, что вы сделали ее своей женой?
Зэхери спокойно посмотрел на него.
— Нет, отнюдь нет, — ответил он.
— Ради всего святого, зачем вы это сделали?
— А что, вы думаете, только у вас есть право стать ее мужем, мистер Треффри?
— Так поступить с совсем еще девочкой! Где ваше мужское великодушие? Красться потихоньку ночью и для чего? О, господи! Неужели вы не понимаете, что поступили по-скотски?
Зэхери весь потемнел и сжал кулаки. Но он как будто сумел подавить в себе гнев.
— А вы бы хотели, чтоб я оставил ее вам? — усмехнулся он. — Я обещал ей, что возьму ее с собой туда, и мы бы потихоньку уехали в среду, если б не явились вы с вашей проклятой собакой и не вынюхали все. А теперь все провалилось! Нет смысла брать ее с собой. Я вернусь к ней богатым человеком или вообще не вернусь.
