| О господи! Посмотри только на свой чистый фартучек - мокрый сверху донизу. |
| Folks 'ull think it's a judgment on me as I've got such a child,-they'll think I've done summat wicked." | Чистое наказание, а не ребенок! Люди могут подумать, что я невесть какая грешница. |
| Before this remonstrance was finished, Maggie was already out of hearing, making her way toward the great attic that run under the old high-pitched roof, shaking the water from her black locks as she ran, like a Skye terrier escaped from his bath. | Она еще не кончила своих сетований, а Мэгги уже и след простыл. Отряхиваясь на бегу, как выскочивший из лохани скайтерьер, она взбиралась на чердак. |
| This attic was Maggie's favorite retreat on a wet day, when the weather was not too cold; here she fretted out all her ill humors, and talked aloud to the worm-eaten floors and the worm-eaten shelves, and the dark rafters festooned with cobwebs; and here she kept a Fetish which she punished for all her misfortunes. | Этот огромный чердак, под высокой и крутой, по-старинному, крышей, был ее любимым убежищем в сырые, не слишком холодные дни; здесь она громко изливала свой гнев и досаду перед ветхими полками и потемневшими от времени стропилами, украшенными гирляндами паутины; здесь же она хранила божка, на котором вымещала все свои обиды. |
| This was the trunk of a large wooden doll, which once stared with the roundest of eyes above the reddest of cheeks; but was now entirely defaced by a long career of vicarious suffering. | Это была безрукая и безногая деревянная кукла; во время оно кукла таращила самые круглые, какие только можно представить, глаза над самыми румяными, какие только можно представить, щеками, но в результате долгой службы в качестве козла отпущения совершенно потеряла свое обличье. |
| Three nails driven into the head commemorated as many crises in Maggie's nine years of earthly struggle; that luxury of vengeance having been suggested to her by the picture of Jael destroying Sisera in the old Bible. | Три гвоздя, вбитые в деревянную голову, служили напоминанием о трех самых тяжких огорчениях, которые пришлось испытать Мэгги за девять лет ее тернистого жизненного пути, - такую ужасную месть подсказала ей картинка в старой Библии, где Иаиль умерщвляет Сисара. |
| The last nail had been driven in with a fiercer stroke than usual, for the Fetish on that occasion represented aunt Glegg. | Последний гвоздь был заколочен с большим ожесточением, нежели обычно, ибо кукла олицетворяла в тот раз тетушку Глегг. |
