— Добром это не кончится, — вздохнул Марк.
Каждый был с ним согласен. Кроме, пожалуй, Варвары, с интересом наблюдавшей за сценой. Она не знала Станислава Солнечного так, как знали другие: коль Стасику взбрела шальная идея, то он ее обязательно попытается осуществить. Проверено временем.
Олесь обеспокоился, как бы Аксинья, вечно следовавшая за возлюбленным, не согласилась на побег, если Стасик все-таки решится.
Варвара буквально вылизала тарелку и рыгнула. Олесь за два дня успел понять, что девушка эта не из женственных и даже не романтик. Она — грубая реалистка-одиночка с манией подозрительности. Запасы ее скептицизма даже больше, чем у Матвея.
— Вы знаете, что такое маска позора? — спросила она. — Это когда тебе на голову надевают железяку с металлическим кляпом, который разрывает язык и губы, если ты пытаешься заговорить. Пошевелить челюстью — и то опасно. Меня пару раз в неделю этим и пытают. Так, для острастки. Я к чему веду… Не говорите вздор, молчите — целее будете. Если вздумаете бежать, предупредите, чтобы я успела спрятаться в сортире. Мне ваши фантазии поперек горла.
Спрятаться Варвара не успела. Все произошло слишком быстро. Когда раздатчица привезла ужин, Стасик и Аксинья бросились на нее и повалили на пол. Стас сжимал горло, а Аксинья закрывала ей рот. Чего этим хотели добиться друзья, Олесь не понимал. Никто не понимал. Но каждый знал: это тот случай, после которого жизнь некоторых из них резко изменится. И не в лучшую сторону.
— Вот же камикадзе! — Варвара бросилась спасать женщину.
Друзья в стороне не остались. Даже Хмылка, наконец вышедшая из туалета, кинулась оттаскивать Аксинью. Может, все обошлось бы, но Стасик оттолкнул Олеся, и Олесь упал на раздаточный стол. Грохот падающего стола, ведер с кашей, супом и компотом напугал всех. Через секунду в них уже целились охотники в фиолетовой и белой форме.
— Не двигаться! Руки за голову!
Стволы пистолетов-пулеметов смотрели в грудь каждого, даже в грудь Сатаны. Варвара, держа руки за головой, наигранно весело, но с напряжением сказала:
— Так, я не при делах! Эти левые маги совсем сдурели! Я пыталась защитить несчастную жен…
— Молчать! — один из охотников дал выстрелы, целясь возле ног Варвары.
Женщина продолжала лежать. Олесь посчитал, что она мертва. Его пробрало отвращение к Стасику.
«Знакомы три года, казалось, знаю его как самого себя, а он вот что… Убийца», — подумал Олесь.
Пальцы на ногах Олеся намокли — пролитый горячий суп сделал кроссовки не жизнеспособными. Олесь вздрогнул, увидев Алексея Лисицына, вошедшего в камеру.
