Ещё Лиза вспомнила о том, что ей новую сумку покупать придётся. И о своём ребёнке, которому каждый месяц в школу кучу денег надо относить: то на новые окна, то на ремонт – в квартире директора, – рассмеялась Лиза снова, – то на подарки учителям ко дням рождения и всем мыслимым праздникам. Выпускной класс всё-таки. А ведь хочется, прежде всего, своего ребёнка порадовать, а не сына кадровички. Пусть она его сама радует. Прагматичный Ла Вей всё же был прав, когда называл тех, кто принуждает к благотворительности, энергетическими вампирами.
И Лиза отказала Любовь Сергеевне, сославшись на то, что мужу задерживают деньги – не до чужих детей сейчас, своего бы обеспечить.
– Хоть рубчик, – поникла вмиг Любовь Сергеевна.
Лиза была неумолима. И Любови Сергеевне пришлось переключить своё внимание на фен, только купленный по халявной цене.
– Мне сказали, что тут три скорости… – Она включила пластиковое изделие в розетку и, довольно прикрыв глаза, направила струю воздуха себе в лицо.
Фен исправно прогудел с полминуты, издал глухой хлопок, после которого из его чрева выползла струйка ядовитого дыма, и прекратил подавать признаки жизни. Лиза не вытерпела и открыла окна.
После работы она шла мимо рынка, который раскинулся в самый раз на конечной остановке троллейбуса. Неподалёку тут и церковь расположилась, отвоевав несколько лет назад клочок земли в столь бойком месте у торговцев ширпотребом. Раз или два в месяц, перед праздниками, либо приездом какого чиновника, рынок разгоняет милиция, но скоро разноцветные палатки с барахлом снова вырастают на прежнем месте.
Цыганки наперебой окликали Лизу погадать, а то со дня на день с ней что-то плохое случится.
– Смотри, себе накаркаешь, – бросила Лиза самой нахальной, которая её за руки хватала, чуть ли не по карманам шарила. И торопливо рванула туда, где должен останавливаться её троллейбус.
Чуть поодаль девчонка не давала женщине пройти, настойчиво преграждая ей дорогу.
– Объясните, почему вы не хотите покупать этот крем…
На вытоптанном газоне среди калек и гармонистов на маленькой табуретке сидела старуха в окружении нескольких собак. «Подайте на содержание приюта для животных» – гласила надпись на картонке у её ног. Самая маленькая из собачек была одета в шерстяное платьице и шапочку и невероятно напоминала одну из тех шавок, которые напали на Лизу утром. Да и старуха как две капли воды походила на ту сумасшедшую, которая обругала Лизу сегодня утром. На платформе к людям приставал аккуратно одетый мужчина средних лет, мол, он издалека приехал, кошелек у него вытащили, помогите Бога ради сколько можете на билет до Зажопинска. Он каждый день тут промышляет, и Лиза за несколько лет привыкла к нему как к родному. А когда-то клюнула и оплатила ему билет.
