Это было так страшно, что я в ужасе проснулся...
Был ранний рассвет, за окном падал тихий снег, я лежал в своем кабинете, на своем диване, полки на стенах ломились от прочитанных и непрочитанных книг, я знал таблицу умножения, слова «Арлекино» я тоже знал, я многое знал, но одного я не знал в то мгновение — отчего охватила меня печаль, щемящая сердце тоска, хоть плачь? Все в моей жизни было уже позади, хотя позади, по существу, ничего не было, даже настоящей любви не было, одни надежды, одно ожидание будущего счастья... «А наше счастье в чем, оно какое?» — сказал поэт.
Однажды утром я проспал все на свете, даже если бы мчался со скоростью курьерского поезда, все равно опоздал бы в школу.
— Проснулся наконец-то! — сказала Алла Дмитриевна, которой добираться до работы не более двадцати минут, и засмеялась.
— Ничего смешного! Совсем не смешно,— сказал я, летая из туалета в ванную, из ванной в кухню, из кухни в прихожую, жуя кусок подгоревшей яичницы.— Почему не разбудила? Соображаешь!
— Не ори! —сказала она.— Думала: тебе позже...
— Отчего это «позже», скажи на милость? Отчего?
Я схватил портфель, выскочил на лестницу к лифту и тут обнаружил, что в пиджаке у меня нет паспорта. Пасцорт всегда лежал в нравом кармане, а карман застегнут на английскую булавку. Булавка была застегнута — вот что удивительно. А паспорта не было.
Ныне я вспоминаю все это происшествие с недоумением, но тогда... тогда я ощутил мгновенный холодный страх, будто подошел к лестничной клетке и увидел, что передо мной пустота, что нет лифта, пропасть, и я отпрянул с ужасом и бросился назад в квартиру.
— Где паспорт? Ты вынула паспорт?
>;— Какой паспорт? Что с тобой? — Алла Дмитриевна отшатнулась от меня, и я увидел, как лицо ее передернулось от страха.— Сбесился, что ли?
— Куда делся паспорт? Ты лазила ко мне в пиджак? Ты? — кричал я или шептал, не помню, бегая по квартире, разбрасывая бумаги с письменного стола, шаря на книжных полках, выворачивая карманы в другом своем — сером, новом — костюме, высыпав на пол содержимое портфеля.— Где? Не мог же он провалиться? Это ты! Вечно ты шаришь у меня по карманам!
— Я? Шарю? — крикнула Алла Дмитриевна.
— Да, ты, ты!
— Когда я шарила?
— Всегда! Всю жизнь!
— Ты свинья! Я шарю! А?
— У меня пропал паспорт, и я же свинья! А ты... ты...
— Ну, ну? Кто я? Кто? — Она таращила на меня глаза, полные слез.
— Не реви! — сказал я.— Ищи паспорт!
— И не подумаю. Иди, опоздаешь. Уже опоздал. Иди.
